Издержки неизбежны.
– У него их нет, – отозвался вербовщик, деловито копаясь в чемодане. – Раньше был один, но… ты ведь не очень переживал, правда, Тихон?
– Он получил то, что хотел.
Карл закончил свою возню и понес контейнер к двери. По дороге он сорвал еще один листок и на секунду остановился у окна. Картина не изменилась: солнце висело над той же скалой, люди всё так же гуляли по сиреневым кудрям, и даже перистые облака цвета потемневшего серебра оставались на прежнем месте.
– Роса сегодня будет хорошая, – с чрезмерной для мужчины нежностью заметил он. – У меня всё.
– У меня тоже, – сказала Вера. – Вставай на платформу, курсант, тебя ждут в Школе.
– Счастливо, Тихон. Не жалей их, они того не стоят.
– Никого не жалей, – добавила Вера.
На этот раз Тихон успел зажмуриться. Желтый огонь, рухнувший сверху, пробился сквозь стиснутые веки, но не ослепил. Мысль о том, что ему удалось побывать в одном из закрытых поселений, восторга у Тихона не вызвала. Аранта, второстепенная планета Конфедерации, смахивала скорее на преддверие ада, чем на заповедник, каковым она считалась. Если здесь кто-то жил, значит, условия были приемлемы, но вот что заставило первых людей поселиться в этом фиолетовом мире, Тихон понять не мог. Он вспомнил природу средней полосы с ее цветочными полянами, вспомнил свое лежание под деревом, занесенную сором тропинку и прозрачную воду озера – вспомнил и испытал… облегчение. Ему было одинаково неуютно и на Аранте, и на Земле.
Он очутился в большом круглом зале с коническим потолком. Перед платформой стоял костистый человек неопределенного возраста с аксельбантом младшего офицера. Его пергаментная, в тонких морщинках кожа прилегала к черепу так плотно, что казалось, о скулы можно пораниться. Нос с крутой горбинкой был похож на перевернутый вверх ногами трамплин, а глаза сидели так глубоко, что напоминали вишню на дне высокого стакана.
Насколько Тихон разбирался в званиях, мужчина был лейтенантом. Черная форма сидела на нем идеально, и Тихон решил, что если ему дадут такую же, то для полного счастья этого будет почти достаточно.
Он вдруг подумал, что совершенно не знает, зачем сюда прибыл. При первой встрече, полгода назад, вербовщики намекали на его уникальные способности, однако сам Тихон о своих талантах мнения был невысокого. В шестнадцать лет уже пора определиться и встать на прямую дорогу – примерно так ему говорили воспитатели, да он и без них это понимал. Каждый месяц Тихон ходил на тестирование, но психологи только разводили руками и советовали пробовать себя в разных областях.
А потом появился вербовщик. Лагерь выехал в Азию и расположился у мелкой речки с каким-то собачьим названием – не то Лай Люй, не то наоборот, Люй Лай. Воспитанников застращали дикой природой и отсутствием цивилизации, но в первый же день Тихон увидел постороннего.
Плюгавый, донельзя скучной внешности старичок ходил между деревьев с крайне странной целью: он искал грибы. Старик обратился к Тихону за помощью,