благожелательно указавших ему:
– Как добраться по нужному адресу.
Оказалось, все они сами только что идут именно оттуда, где отмечали сороковины гибели Касьяна Львовича Лимачко.
– Ты, гарный хлопец, никак запоздал на поминовение? – сошлись во мнении, изрядно подвыпившие за поминальным столом, мужики. – Мы бы тебя, конечно, со всем уважением прямо до хаты проводили, но сами уже последний автобус ждем, чтобы пехом по домам к себе не добираться.
Приметы пути, четко указанные словоохотливыми земляками погибшего шофера, довольно быстро довели следователя до нужного ему дома. Того самого, что на фоне остальных, красовался под цветной «шубой», умело устроенной отделочниками на стенах кирпичного особняка.
Сейчас, поздней осенью, все вокруг утопало в заманчивых запахах спелых яблок нового урожая. Как заметил с сожалением дальний гость, так и не снятых до сих пор с ветвей обширного сада.
Хозяйка – довольно моложавая и когда-то, видимо, очень красивая дивчина, и с возрастом нисколько не потеряла своей былой привлекательности. В том числе, особо не портило ее и черное вдовье одеяние.
И все же в душе, у Натальи Сергеевны, как представилась она пожаловавшему из самой Сибири следователю, вся боль уже перегорела. Осталось лишь безысходность от случившегося и надежда:
– Что этот молодой сибиряк сумеет найти убийцу!
А в том, что ее Касьян не мог сам погибнуть на дороге со своим богатым опытом шофера, она нисколько не сомневалась:
– Поначалу так и думала, что изверг этот, его жизни лишил, – вдова истово перекрестилась на образа в красном углу хаты. – Да Господь, видно, отвел мои напрасные подозрения.
Эту фразу Андрей услышал уже по дороге, когда женщина взялась проводить его до кладбища и показать место, где был похоронен, привезенный в цинковом гробу с Алтая, её незабвенный супруг – Касьян Львович Лимачко.
И было в словах женщины что-то такое необычное, заставившее Пущина по-настоящему насторожиться:
– Кого Вы имеете в виду, называя извергом? – переспросил он.
На что Наталья Сергеевна, не меняя скорбного тона, ответила:
– Бывшего немецкого старосту нашего местного Городухина!
И, не дожидаясь других вопросов на эту тему, по собственной воле объяснила причины своих подозрений:
– Как Касьян узнал его там, на Алтае, так я сразу и подумала, что не иначе, как фашистских рук это дело, – вдова снова перекрестилась. – Но ошиблась.
Пущин перебил её на полуслове:
– Почему Вы так думаете?
На что снова последовал убедительный ответ:
– Не мог тот, оказывается, подобное совершить.
И вновь Пущину пришлось удивиться.
– Откуда, Вы, лично узнали про их встречу в колхозе на Алтае? – не устоял он от этого уточнения, сулившего хотя бы небольшой просвет в тумане, сгустившемся над ходом расследования.
На что та бесхитростно произнесла:
– Так