художественных фильмов, о чем мы еще предметно и обстоятельно поговорим, ибо его вклад в отечественный кинематограф уникален и безальтернативен. Сам поставит три картины. Более четырех десятилетий будет преподавать в главном кинематографическом вузе страны ВГИКе, заведуя там ведущей кафедрой актерского мастерства. Выпустит семь собственных актерских мастерских, на что ушло несколько десятилетий кропотливой работы со студентами. Долгие годы будет исполнять обязанности секретаря Союза кинематографистов СССР. Но тот свой самый первый фильм «Зоя», где сыграл школьника под собственным именем, не попав даже в титры, останется при нем навсегда, как оберег, как вечно беспокоящая память об отроческих мечтаниях, разбивающихся о суровую реальность.
Штурм Школы-студии
Вспыхнувшая у Алексея ради съемок в кинокартине «жажда знаний» довольно быстро заглохла. Эвакуация, работа до изнеможения в Бугульминском театре, частые болезни катастрофически сказывались на учебе парня, которому шел уже шестнадцатый год. Да, по правде говоря, учился Алешка в Бугульме спорадически и через пень-колоду. Поэтому к его образованию требовались меры серьезные и радикальные, что родители, между прочим, прекрасно понимали. Они нисколько не сомневались в том, что после десятилетки отправят сына в Школу-студию МХАТ. Но совестливым и глубоко порядочным людям, им было стыдно осознавать голую, ничем не прикрытую реальность: со своей примитивной подготовкой Алешка просто не выдержит достаточно серьезных вступительных экзаменов в один из лучших театральных вузов страны. И тогда «папа Витя» уговорил свою добрую приятельницу Галину (Гаяне) Христофоровну Бажинджагян помочь пасынку. Сначала замечательная учительница русского языка и литературы просто дополнительно занималась с отстающим Алешей. А потом забрала его в свою Кунцевскую школу рабочей молодежи, где преподавала. Целый год юноша прожил в маленькой комнатке учительницы и в конце концов получил весьма приличный аттестат зрелости лишь с одной посредственной оценкой – по математике. Семафор на пути поступления в Школу-студию был открыт.
Но это легко сказать: открыт. А теперь представьте, читатель, себе ситуацию: перед большим семейством Баталовых, да, по существу, перед целым театральным кланом стояла задача устроить одного отпрыска семьи в престижный вуз. Как провести эту сложнейшую операцию на виду у всей театральной общественности столицы, не уронив чести и достоинства? При этом определенно не забывая, что и образы великих театральных корифеев – Константина Сергеевича Станиславского и Владимира Ивановича Немировича-Данченко – как бы будут пристально наблюдать за той операцией. Ибо кто бы что ни говорил и ни писал, но дух этих величайших деятелей отечественной культуры всегда незримо витает и в самом МХАТе, и в его школе. Так что мама Нина далеко не случайно отмобилизовала всех своих многочисленных знакомцев. Но самое главное – подключила к «делу штурма студии» экс-супруга. Ведь Владимир Петрович Баталов