хотела быть последним гостем на вечеринке. Если вы не двигаетесь, вы застреваете и становитесь жалким, продолжая цепляться за свое прошлое, вспоминая свои школьные годы, перепевая старые песни и доводя всех до смертной тоски. Абсолютная свобода заключается в понимании всего, включая себя, и представляет собой постоянное движение. Вы никогда не находитесь в покое, вы все время «переходите в следующее состояние», миллиарды ваших клеток рождаются, миллиарды умирают. За семь лет вы становитесь абсолютно новой версией себя, а старая версия превращается в кучу перхоти.
Наш маленький мозг сидит на ежедневной капельнице, подающей в него все, начиная от новинок моды и информации о дорожных пробках и заканчивая террористическими атаками. Есть ли этому предел? Хотелось бы знать. Хорошо бы существовала некая служба, которая сообщала бы вам, сколько может принять в себя ваш разум. Какова ваша емкость? Когда объем информации превышает то, что способно удержаться в одной голове? Почему те, у кого емкость заполнена до отказа, не могут поднять руку и сказать: «Пожалуйста, не говорите мне больше ничего»?
Я помню только номер своей кредитной карты. Я не могу одновременно хранить в памяти пароль для PayPal и Twitter, мой мозг перегружается. Несколько месяцев назад я проверялась у психолога, и он сказал, что у меня очень маленький объем оперативной памяти. Поэтому я запоминаю не больше трех чисел одновременно и я не могу закончить доказательство, потому что забываю, с чего начала. У меня бывают и другие проблемы с цифрами. Однажды я позвонила мужу из Южной Африки и сказала, что нашла дом на продажу за 10 тысяч рандов (1000 фунтов). Я ошиблась всего на три порядка – он стоил 10 миллионов (100 000 фунтов).
На какое количество принимаемой информации мы рассчитаны? Я уверена, что достаточно знать, что происходит на нашей улице и, возможно, где находится местный магазин деликатесов. Если в префектуре Атояма Токанава произошел подземный толчок силой 3.6 балла, нужно ли мне услышать об этом? Если на островах Новой Гвинеи случилось наводнение, что я должна делать? Вылететь туда, сесть в каноэ с ручным насосом и начать откачивать воду? Допустим, если мне пришлют фотографию покалеченного человека, я немедленно выпишу чек, но в большинстве случаев непонятно, как нам воспринимать эти природные катаклизмы. Мне бы, вероятно, хотелось быть в курсе, если кто-то застрелит моих соседей, но я была бы уже не так расстроена, если бы это случилось за три квартала от меня. Насколько далеко я от опасности? Вот что я хочу знать. Чувствую, что это звучит ужасно, но так я думаю.
Когда в Нью-Йорке прошел ураган, здесь были гигантские заголовки, 240 фотографий каждой капли дождя и промокшие люди, у которых брали интервью. Они почувствовали первый запах славы (можно было видеть блеск в их глазах), понимали, что весь мир увидит, как они говорят нечто оригинальное вроде: «Я был дома, услышал ветер и выбежал из дома». Ньюйоркцы плакали, кричали, жаловались, что их машины застряли, их волосы сдувало ветром. В то же самое время