главной подружкой невесты, которая когда-либо жила на свете, и не может дождаться, когда сможет помочь выбирать цвет свадебных салфеток… Это нормально?
Я сидела в лобби отеля и прислушивалась к двум сигарам с толстыми мужчинами на концах. Они обсуждали цены на жилье, выплевывая проценты понижения или повышения рынка с абсолютной уверенностью в собственной правоте. Как кто-то может с точностью знать, насколько возрастет или упадет цена дома, и кому это вообще интересно? Это нормально?
На званых обедах я слышала, как люди сходились в спорах о разрешении кризиса на Ближнем Востоке, будто они эксперты в этом деле. «Вот что я сказал бы талибам!» Президент не может решить этого со всеми своими советниками, но эти «если-бы-выспросили-меня» считают, что они знают решение. Они строят свои обширные познания на тех же газетах, которые читают и все остальные, но у них есть ответ. Откуда эта уверенность? Весь мир полон «экспертов». Каждую секунду существует 64 миллиарда экспертов, пьющих кофе и высказывающих свое мнение об изменении климата, ядерном разоружении, ожирении и борьбе с наркотиками.
Я сидела рядом с мужчиной, который рассказывал мне о том, что фламандцы думали во время Второй мировой войны. Я вспотела от мыслей: «Должна ли я знать об этом? Решит ли он, что я идиотка, если я скажу, что понятия не имею обо всем этом, будет ли задавать каверзные вопросы и высмеивать меня?» Я даже не знаю, где находится Фламандия[42]. Мне пришлось тихо умирать от ненависти к себе, пока фламандский эксперт выплескивал все новую и новую порцию информации, как стимулируемый член.
Такое демонстративное поведение, ассоциирующееся с образом «большого члена», отражает наш подсознательный способ определения альфа-самца. Читать лекцию о Фламляндии совершенно неосведомленным людям – это то же самое, что главной горилле бить себя в грудь, демонстрируя, кто в доме хозяин. Этот фламандский тип как-то почувствовал, что я ничего не знаю и погружаюсь в ненависть к самой себе. Поэтому он чувствовал себя триумфатором – он выиграл в очередном раунде. Но так будет, пока он не встретит еще более глубокого эксперта по фламандским делам.
Люди находят свой обрывок знания и, ничтоже сумняшеся, проживают свои жизни, собирая небольшую кучку информационных изысканий, а потом бессмысленно надоедают другим людям подробностями.
Честно говоря, главная причина моих подслушиваний – надежда найти однажды кого-то, кто придет к потрясающему откровению. Тогда я закричу: «Ага! Точно! Это ответ на вопрос, зачем мы существуем». Пока этого не случилось, но я всегда наготове. Я подозреваю, что мы все размышляем о том, каково это – быть «нормальным». Мы верим, что каждый знает об этом, кроме нас. Возможно, только я так думаю, тогда простите меня, если вы не согласны.
Я знаю, что все мы хотим быть счастливыми и тратим большую часть своей жизни на поиски ключа. Неважно, насколько сильными и успешными мы становимся – мы все равно не можем понять, что делать