то поносил её, то угрожал ей.
– Ну, ты у меня попляшешь! – он сам не слышал, что говорит, так он был испуган и одновременно взбешён.
– Вр-рача.., вр-рача.., – с огромным усилием разжимая зубы – слова выходили из неё, как полузасохшая паста из тюбика, – Лоэн из последних сил пыталась остановить себя. Слёзы крупным градом катились из её глаз, затекая в рот, смешиваясь с кровью, лицо её было страшно:
– Вр-рача…
– Т-тварь.., – бормотал Рой, протирая глаза.
Наконец, усилием воли он «сконцентрировался» на Лоэн и громко – так что чашка с холодным чаем на столе, кажется, подпрыгнула – рявкнул:
– Лежать!!
Не успело погаснуть короткое эхо от его команды, как Лоэн с воплем, пантерой кинулась к его горлу и вонзила в жёсткую широкую шею длинные ногти. Рой Мелли опешил, и прежде, чем он ударил её рёбрами ладоней по бокам, что есть силы, подскочили двое охранников, один из которых тоже ударил Лоэн – тяжелой резиновой дубинкой по шапке спутанных чёрных волос. Лоэн мгновенно разжала пальцы и стала оседать, скользя руками и лбом по груди скапатора, оставляя на его тёмно-зелёной рубашке мокрые следы слёз и крови.
Все замерли, тупо уставившись на оползавшую вниз Лоэн – обнажённую и так внезапно затихшую. Рой смотрел на уходившую вниз голову и не пытался сбросить обхватившие его руки. Руки же, скользя вниз, не хотели отпускать его, сначала инстинктивно цепляясь за рубашку, потом за пояс форменных брюк, потом чуть не обнимая его за ноги, потом – она разом отпустила его, голова её безжизненно откинулась, и она упала навзничь.
Трое мужчин стояли, не двигаясь, глядя на распростёртую перед ними девушку. «Мушки» и «солнца» в глазах Роя померкли, он злобно ухмыльнулся.
Лоэн пошевелилась, каких-то полминуты она лежала без движений, сознание и дыхание вернулись к ней быстро, и до неё сквозь тошнотворную пелену дошёл смысл всего происходящего. Тело не слушалось её, она беспомощно ворочалась на полу, пытаясь встать.
– Под-донок, – повторила она ещё раз, уже на полу.
Между тем, в комнату вошли еще несколько мужчин, и все смотрели на Лоэн, которая пыталась овладеть собой, доползти до кровати. Никто не помогал ей, все были остановлены безнаказанностью зрелища, прилипнув глазами к её обнаженному телу и временами опасливо озираясь, делая вид, что не могут понять, в чём тут дело. Поступок их был грязным, бесчувственным. Но на их месте, наверное, редкий человек бы упустил возможность – всего на полминуты! – не остановиться и не поглазеть на неё. Они были заворожены ею и бессильны перед собою – также примерно, как были бы заворожены и бессильны против искушения подобрать и присвоить потерянный неизвестно кем «ничейный» миллион…
…Лоэн даже в такой жалкой, унизительной ситуации внушала не мысль о том, что вот сейчас можно смотреть на неё с похотью, а какой-то суеверный страх, который лёгкой тенью набежал на лица «блюстителей» и заставил