чудо странное! Блаженна та утроба,
Котора некогда тобой была жереба!
А вот стихотворение М.М. Хераскова «Искренние желания в дружбе» (1762), адресованное А.А. Ржевскому, когда тот оставил Москву и удалился в деревню, являлось уже собственно дружеским посланием:
Живи уединенно,
Когда тебе приятно,
Живи, мой друг любезный
…………………
Коль чувствуешь ты сладость
В своем уединеньи;
Простое обращенье
С своими поселяны
Когда тебе приятно…
Таковым было и другое послание Ржевскому, вернувшемуся в 1769 г. к столичной жизни:
В свирели мы с тобою
Играли иногда
И сладостной игрою
Пленялися тогда…
………………
Не чувствовал досады
Ты, сельску жизнь любя.
Тебя не утешали
Мирские суеты,
Тебя тогда прельщали
Природы красоты.
…………………
Теперь уже сокрылись
Дриады по лесам,
Места переменились,
Ты стал не тот и сам.
………………
Не токи ныне ясны
Вокруг тебя шумят,
Но лики велегласны
Со всех сторон гремят.
Вельможи тамо пышны,
Там хитрые друзья,
Отвсюду лести слышны…
Спокойна ль жизнь твоя?
Это были чисто дружеские, без назиданий и поучений, послания. По-другому видел такую форму общения, свое место и роль в дружбе, о чем уже говорилось выше, Карамзин.
Об истоках своего «учительства», желания поучать он скажет в исповедальном послании А.А. Петрову:
Читая филосóфов,
Я вздумал философом
Прослыть в учёном свете;
Схватив перо, бумагу,
Хотел писать я много
О том, как человеку
Себя счастливым сделать
И мудрым быть в сей жизни.
И хотя тут же Карамзин признается,
Что дух сих философов
Во мне не обитает;
Что я того не знаю,
О чем писать намерен, –
и что, «вздохнув», он бросает перо, тем не менее от стремления наставлять друзей, как увидим ниже, он не отказывается.
Это послание еще интересно тем, что было