он бы такого непотребства не потерпел.
Он этого так и не узнал.
В дверях палаты вдруг раздался грохот, и все обернулись туда. Стражники кого-то старались не впустить.
– Да пустите же! – взлетел в воздух отчаянный мальчишеский голос. Знакомый голос, – отметил про себя, приподымаясь, Волчий Хвост, и тут же увидел, как вскакивает воевода Ольстин Сокол.
Стража всё же расступилась, и на пороге возник запылённый мальчишка. Лют Ольстич, сын Ольстина Сокола. Лют Соколёнок. Потрёпанный, с нагим мечом в руке и шатающийся от усталости.
– Что? – хрипло спросил Владимир, сглотнув. Яснело всем, что случилось что-то из ряда вон и ни в какие ворота.
Лют шатнулся и не менее хрипло сказал:
– Будятино спалили, – помолчал, провёл по сухим губам языком и попросил. – Пить дайте…
– Да кто спалил-то? – нетерпеливо воскликнул Владимир, одновременно повелительно мотнув головой. Исполняя княжью волю, кто-то сунул Люту кувшин с квасом. Он долго пил, проливая на грудь, наконец, оторвался и, отдышавшись, сказал:
– Свенельд спалил. И Варяжко с ним. С сотню воев у них было. Воеводу Блуда Варяжко в поединке порешил. Я только с того и сбежать смог.
Свенельд! Имя прозвучало, как удар грома. Пожалуй, никто во всём княжьем терему не ждал, что оно вдругорядь когда-либо прозвучит в Киеве. Да и сам Владимир-князь – в первую очередь.
Волчий Хвост почувствовал, что медленно бледнеет. После древлянской войны Свенельд сгинул невестимо куда. И теперь – вместе с Варяжко! А ведь Владимир-то и до сей поры, четыре года спустя, не ведает, что это я Варяжко тогда упустил, – вдруг пришло ему в голову. Военег Горяич криво усмехнулся и покосился на великого князя. Тот смотрел на Люта мало не с ужасом. Ну ещё бы.
Лют Ольстич вдруг пошатнулся и начал сползать вдоль стены.
– Ты прости, княже, – виновато выговорил он бесцветными губами. – Не могу я стоять, ноги не держат. Коня я загнал, – Будятино хоть и рядом, а я торопился.
– Гривну ему, – глухо сказал Владимир. – И мёду чару. – Великий князь досадливо дёрнул щекой, не иначе злясь на себя за тот страх, что испытал при известии о Варяжко. И само вдруг вспомнилось былое, тогдашнее, что минуло четыре года тому.
Полог шатра откинулся, вышел бледный Владимир, за ним, опасливо косясь по сторонам – воевода Блуд. Увидев их вместе, Варяжко вмиг понял всё и завыл по-волчьи, закончив вой утробным горловым хрипением, в котором ясно слышалась жажда крови. Все невольно попятились.
Владимир вздрогнул, отгоняя навязчивое видение, отвёл глаза и вдруг встретился с вопросительным взглядом Волчьего Хвоста. Едва заметно кивнул и указал глазами на малоприметную дверцу в углу гридницы. Военег только молча прикрыл глаза. Повёл взглядом по гридне. Всем было не до него. Бояре подняли галдёж, гриди молча усмехались, поглаживая рукояти мечей. Кто-то кричал о немедленной погоне, кто-то возражал, говорил, что и Свенельда