батарейки, никакое зарядное устройство с подпиткой через юэсби-кабель. Мне кобель нужен! Кобель! Такой же, как я, шумоголовый, который будет весело вилять своим хвостом от моей очаровательности. Надоело, слышишь, надоело мне всю жизнь, как преданной собачонке, в глаза мужикам заглядывать. «А не вы ли меня потеряли? А вы уверенны, что именно меня?» Тьфу!..», – по всей видимости, на том конце провода что-то пытались вклинить в поток её красноречия, так как Мадам вновь отстранила трубку от уха и с недовольным видом уставилась в потолок, – «Слушай меня сюда и запоминай, я – не потеряшка, я – найдёнка! И мне надоело вместо сахарных косточек грызть по ночам до мяса ногти, надоело быть сильной в своей слабости и слабой в своей силе, понял? Прикрадаться надоело! Тем более, что походка у меня тяжёлая…» – она взяла паузу, но, как демонстрировало выражение её лица, не чтобы послушать доводы визави, а сообразить, не ляпнула ли она в горячке чего лишнего.
«Что ты говоришь? Характер? Чем тебе мой характер не нравится? Да, характер у меня не из лёгких. Он, скорее, из печени… Алло… Алло!..» «Вот сволочь, трубку бросил! Да чтоб его эта жизнь в его смысл отымела! Скотина…», – Бес замысловато разрядила свой гнев в зуммер телефонной трубки и, сделав разворот на каблуках, обратилась к Аглае: «Девушка, вы что-то хотели? Проходите, присаживайтесь. Можете пока прейскурант посмотреть. Сейчас Вами займутся. На этом листе услуги за три, здесь за четыре, здесь за пять тысяч. Если будете на ночь продле… в смысле, брать «комплекс», скидка от заведения двадцать процентов». «Девочки, работаем! У нас клиент подъехал!», – крикнула она куда-то в глубь салона, вытащила из бюстгальтера элегантную фляжку, поправила сбившуюся в этом процессе грудь и стремительно вышла из помещения на улицу успокаивать нервы.
«Ну, позвольте представить, Алиса – это пудинг, пудинг – это Алиса! В смысле, Актриса – это Автор, Автор – это Актриса», – похоже, Голос с потолка уже мысленно пребывал в своём долгожданном отпуске, а посему настроение у него было достаточно игривым. «Здравствуйте», – насколько мог официально поприветствовал приглашённую звезду Жгун, – «Очень, очень рад нашему знакомству. Для начала расскажите нам что-нибудь о себе» «О себе?» – заученно вешая мхатовскую паузу, задумалась Актриса, – «Говорят, жизнь – черно-белая. Черная полоса сменяет белую, белая – черную. И так до того, что люди не могут описать ни одним словом. Так как слов о смерти еще не придумано. Я иду по своей полосе – фиолетовой.
Я равна половине фунта правды, пуду коварства, трём граммам верности, нахальства килограммам десяти, плюс одной восьмой грамма чести. К мужчинам жадности во мне тонн двести, добавить дури – три ведра, поставить всё в холодном месте и вот Вам я – душа женская. Verum Index Sui Et FalsiI, как любил говаривать Спиноза, – истина – пробный камень самой себя и лжи… «Голосушка, она – прелесть! Дай-ка я тебя расцелую! Фигурально, конечно, вербально-то тебя как?.. Мне же ей даже писать ничего не надо. Пускай только говорит, говорит, говорит…» «Я невыносимая», – между тем продолжила