кивнул, словно не ожидал иного.
– Вот что, уважаемый, – он поймал за рукав и потянул Шумера на себя, – вы готовы ответить за свои слова?
– Конечно, – сказал Шумер.
– Пообщаемся в тамбуре?
– Как хотите.
Они вышли в проход. Никто не возразил и не вмешался.
– Сюда, – Коля, перехватившись за поручень, двинулся к тамбуру в конце вагона.
Шумер направился следом.
Он улыбнулся, когда какой-то здоровый, накачанный парень с боковой нижней полки поднялся сразу за ним, пророс в проходе горой, перекрывая путь к отступлению. Так и пошли втроем. Щелкнула дверь, из мусорного ящика пахнуло вонью, белым пятном мелькнула туалетная дверь. Чтобы у Шумера не возникло малодушного желания спрятаться за нею, парень сразу перекрыл ее рукой.
– Чеши, дядя.
Толчок в плечо едва не бросил Шумера на спину рыжего картежника. Сильный, подумал Шумер. Может не рассчитать.
Под тусклой лампочкой в тамбуре курил плюгавый мужичок. На гостей он посмотрел без интереса, отвернулся к окну, на мгновение затуманив его дымным выдохом.
– Извините, – тронул его за локоть Коля, – у нас здесь важный разговор. Вы не могли бы вернуться на свое место?
Мужичок, востроносый, худощавый, сузил глаза.
– Надолго?
Рыжий Коля смерил взглядом улыбающегося Шумера.
– Думаю, минут на десять-пятнадцать.
– Смотрите, а то я долго без курева не могу, – сказал мужичок, гася папироску о сапожный носок.
Качок подвинулся, давая ему пройти.
– Смотрите, пятнадцать минут.
– Чеши, дядя, – буркнул спортсмен.
Шумер подумал об ужасно скудном лексиконе. Как с таким словарным запасом из двух слов выражать чувства? С неприязнью – понятно, а с любовью как? Или вообще с желаниями? Ему вдруг стало любопытно, многого ли сможет добиться человек, будучи ограничен всего одним словом. Скажем, если ему захочется пить…
– Эй, доктор! – толкнул его Коля. – О чем задумался?
Шумер отступил.
– Так, об ограничениях.
Коля переглянулся с качком.
– Ты хоть понимаешь, что сейчас произойдет?
– Думаю, будете бить, – сказал Шумер, уводя взгляд к окну. – Меня часто бьют за то, что я говорю правду. Я привык.
Спортсмен хохотнул и шагнул вперед.
– Умный дядя!
Третье слово, подумал Шумер. Далеко пойдет.
Затем ему прилетело в челюсть. Удар был резкий, сильный, Шумера впечатало в стенку, повело вправо, во рту стало солоно, и спортсмен, и Коля превратились в плохо видимые пятна. Второй удар пришелся в живот. Под вздох. Третий – отработанно – в переносицу. Это было как петарда, попавшая в мозг.
Бумм!
Шумер на долю секунды отключился, но сознание вернулось, чтобы издевательски фиксировать, куда и с какой силой наносятся следующие удары. Качок проводил неплохие серии. Тренировался.
Боль.
Шумер не мог сказать, будто он сжился с нею. Скорее, он ощущал ее приход, как визит