но тут я напомнила себе, что мальчик хочет стать героем. Отлично. Героев я понимала. Герои совершают всякие невозможные подвиги. Вот и Байрон сейчас совершал свой. Пойду, поиграю немножко с КАТНИПом, а потом, может, мне удастся умыкнуть его в «Хочутак» и расспросить, как там поживают подвиги.
Когда я вошла, КАТНИП спал. Грива меховой волной растекалась по мерцающим белым плечам. Я ласково почесала его между ушами размером с чайную чашку. Шерсть мягко спружинила у меня под пальцами, а из-под нее донеслось мягкое урчание, словно поезд метро подходил.
– Здорово, КАТНИП, – сказала я. – Как оно, твое всё?
Лев открыл льдисто-голубые глаза, встряхнул гривой и как следует зевнул.
– Автор, название, тема, ключевое слово, – сонно проворчал он.
– Ладно, – ответила я. – Сегодня я хочу научиться разговаривать с тобой.
Это оказалось очень весело. Комнату заполонили мыши – это я пыталась выяснить, как же мне оптимальным образом организовать поиск. Потом до меня дошло, как составлять список названий без мышей, я открыла для себя предметный указатель и еще целую кучу всяких крутых штук. КАТНИП был со мной невероятно терпелив, и, стоило мне научиться правильно спрашивать, как он сразу же завалил меня полезными советами, как можно все сделать попроще и побыстрее, в обход самых сложных участков системы.
– Спасибо, – сказала я, зарываясь пальцами в его неподатливую гриву. – Ты лучший. Сладких снов.
Я взъерошила жесткую шерсть и полюбовалась, как белые веки опустились на лазурные глаза.
Тут-то до меня и донесся шум из Читального зала.
Первым делом я подумала: «Ну, сейчас им устроят правило номер четыре!» – но тут до меня донесся голос Байрона, и мы с моей медлительной задницей ринулись туда на удвоенной скорости.
Байрон как раз карабкался через кафедру. Ни одной странницы поблизости видно не было. Подменыши порхали кругом, словно стайка вспугнутых голубей, суматошно квохча:
– Да что он делает?
– Он нарушает все правила!
– Слезай оттуда, идиот!
– Кто-нибудь, позовите Гения!
Двух вздохов мне хватило, чтобы обозреть эту картину, а в следующий момент я уже была на другом конце комнаты и стояла ногами на кафедре. Байрона я увидела перед дверью, которой никогда раньше не замечала: деревянной, с матовым стеклом, очень узкой, но вполне человеческого размера. Одной рукой он уже схватился за полированную медную ручку, а в другой держал перепуганную мышь и вид имел раскрасневшийся, решительный и совершенно, просто-таки на удивление героический.
– Байрон, стой! – воззвала я.
Он нетерпеливо оглянулся через плечо, твердо намереваясь нарушить еще и правило номер пять – и плевать на любые последствия.
– Секунду подожди, а? Я иду с тобой.
Я перемахнула через кафедру и проскочила в дверь, не успев еще толком подумать, хорошая ли это идея. Оглядевшись в поисках своего молодцеватого бойфренда, я обнаружила, что он уже безо всякой