Может, поэтому домовенок так любил ночной дождь.
Любил… любил, пока не осознал, что в доме, кроме него, есть и другие обитатели. Мужчина, женщина, маленький мальчик… и гнетущая волна отрицательной энергии. Волна, которая с каждой новой ночью становилась все сильнее и сильнее. Она доминировала над умиротворением, заставляла быть раздражительным.
Домовенок попытался вырваться из плена душевного дискомфорта, но уютные стены тотчас, словно только того и ждали, превратились в замкнутое, не подчиняющееся его рассудку, пространство.
Испугавшись, он заметался по всему дому, словно слепой, натыкаясь на разные предметы и мебель. И в тот же момент домовенок почувствовал, как дух негатива, словно заполучив недостающий элемент, окрасился еще и страхом. Страхом живущих в доме людей.
Их человеческая сущность не принимала того, что просто не понимала. А вызывающие странные звуки, попытки домовенка вырваться из плена стен не на шутку испугали их.
Через несколько дней он увидел странного человека в черном, словно сотканном из клочка Вселенной, одеянии. Невнятное бормотание будто вырвало его из объятий дневной дремы, и он с интересом уставился на металлический предмет на груди незнакомца. Висящий на цепочке, он напоминал большую, сверкающую в солнечных лучах игрушку. Рассудок услужливо выудил из самых дальних коридоров подсознания это слово. Такое до боли знакомое слово… Игрушка… Грудь словно обхватил железный обруч, и домовенок обиженно, точно его бесцеремонно лишили чего-то положенного ему по праву, сжался.
Но перехватив взглядом ослепительный солнечный блик, он в очередной раз широко зевнул и, легко забыв об обиде, смешно потер глазки своими маленькими ладошками. А, вообще, день он не любил. Как нормального человека подсознательно пугает тьма, так домовенка страшил дневной свет. День с его бестолковой суетой и массой раздражающих звуков.
Но, как оказалось, любопытством страдают не только люди. А уж в особенности, если в доме завелось существо с уровнем развития шу-строго пятилетнего мальчишки.
Невесомым потоком воздуха он скользнул вдоль стены, стараясь оказаться поближе к странному человеку… и прямиком угодил в дымное облако с необычным запахом. Поморщившись, он осторожно втянул в себя ароматную консистенцию и неожиданно для себя оглушительно чихнул.
Человек в черном балахоне, услышав посторонний звук совсем рядом с собой, высоко, словно хотел макушкой достать до потолка, подпрыгнул, одновременно раскрутившись на сто восемьдесят градусов. Его глазки с завидной скоростью обежали пустое пространство комнаты и остановились на стоящих в дверях хозяевах.
– Вы… вы это слышали?
Высокий мужчина с чересчур тонкими, придающими его лицу жестокое выражение, губами раздраженно повел плечами.
– Что?
Моментально сообразив, что его вопрос выглядит несколько глупо, священник молча вернулся к прерванному занятию и уже через несколько минут смиренным голосом произнес:
– Все.
Мужчина