родственниками и называть не иначе как дядюшка Эхнатон и тётушка Нефертити. Хороший сон – хороший день! Что же он принесёт? – спросил он сам себя.
Так просто – вопрос без ответа, ни к чему не обязывающий и ничего не требующий. Но как часто, задав такой вопрос, человек через некоторое время получает ответ совершенно неожиданный, но подсознательно ожидаемый им. Словно космическая энергия стремится помочь в разрешении его вопроса именно сегодня и именно ему.
Борхардт ещё раз потянулся и, улыбаясь, отправился принимать душ, уже предвкушая прохладу воды. Некоторые любят понежиться по утрам в постели, а он любил поплескаться.
Но даже умываться сегодня ему пришлось на скорую руку – прибежал мальчик феллах с перекошенным лицом. Попадись ему на дороге кобра, вид у мальчонки был бы куда более спокойный. Безбожно коверкая слова, брызжа слюной, размахивая руками, он орал что есть мочи:
– Миста Борхардт, миста Борхардт, идти туда! Скорей идти туда! Миста Борхардт, скорей идти…
– Что случилось? Что? – хватая мальчугана за плечо и встряхивая его, чтоб хоть немного остановить этот поток слов, прокричал в ответ Борхардт. – Ловушка? Стена рухнула? Придавило? Кто? Что?
– Миста Борхардт, там… там… О! – мальчик не мог найти нужных слов и стал заменять их жестикуляцией. Он то показывал себе на грудь, делая круговые движения, из чего было понятно, что напугала его женщина, то тыкал в свою голову и кричал «шапка», то показывал на горло, словно оно было перерезано, а в конце своего выступления с применением пантомимы он, указывая на свое чумазое, беззубое лицо и радостно, словно вспомнив, как это сказать, выпалил: «Красавица!»
– Да, ты уж, конечно, красавица! Красавица! – улыбаясь, пробормотал Борхардт. Он мысленно ругал того, кто отправил к нему мальчишку, который знал всего три слова и не мог толком объяснить, что случилось.
– Что ж тебя так взволновало? – вслух размышлял он, поглядывая на мальчика. – Кто тебя прислал? Где? – спросил он, уже теряя надежду получить ясный ответ на вопрос «что случилось?» Так хотя бы знать, где и в каком месте случилось несчастье, о котором тот пытается рассказать.
Но ребёнок только размахивал руками и вновь и вновь твердил заученное: «Идти туда»!
Убедившись, что большого он не добьётся, Борхардт одел белый колониальный шлем, взял трость и отправился за мальчиком.
– Ну, идём показывай!
Но через минуту учёный уже пожалел, что не оседлал хотя бы осла. Он пыхтел, отмахивался от мух и еле поспевал за мальчиком. А тот, радостно подпрыгивая и забегая вперед, поминутно размахивая руками, пытался рассказать ему, что же приключилось там… Но ясности это не прибавляло. Борхардта это уже начинало злить и изрядно раздражать.
– Ты или говори толком, или молчи! – сказал он мальчику. Но мальчик так же хорошо понимал, как и говорил, и, не унимаясь, продолжал выкрикивать, словно попугай, заученную фразу.
– Скорей! Скорей. Идти туда! Красавица!
– Да