«В стране, где единственным работодателем является государство, эта мера [не давать работы оппозиционерам] означает медленную голодную смерть. Старый принцип: кто не работает, тот не ест, заменен новым: кто не повинуется, тот не ест»[220].
За исключением подобных случаев монополии на жизненно важные услуги, простая возможность отказать в получении выгоды не порождает принуждения. Использование такой власти каким-либо человеком действительно может изменить социальный ландшафт, к которому я приспособил свои планы, и заставить меня пересмотреть все прежние решения, возможно, даже перестроить всю свою жизнь и побеспокоиться о многих вещах, которые я прежде воспринимал как данность. Но хотя вставшие передо мною альтернативы могут быть до обидного малочисленны и рискованны, а мои новые планы будут всего лишь паллиативом, тем не менее мои действия не подчинены чужой воле. Я могу действовать под очень большим давлением, но нельзя сказать, что меня принуждают. Даже если угроза голода для меня и моей семьи заставляет меня пойти на малоприятную работу за очень низкую плату, даже если я оказываюсь «во власти» единственного человека, готового дать мне работу, меня не принуждает он или кто-то еще. До тех пор пока действие, поставившее меня в затруднительное положение, не имеет целью заставить меня сделать или не сделать что-то определенное, до тех пор пока причиняющее мне вред действие не направлено на то, чтобы принудить меня служить целям другого человека, оно влияет на мою свободу не больше, чем любое стихийное бедствие, вроде пожара или наводнения, уничтожающего мой дом, или несчастный случай, наносящий ущерб моему здоровью.
4. Настоящее принуждение имеет место, когда вооруженные отряды завоевателей заставляют покоренный народ работать на них, когда организованные бандиты вымогают деньги за «защиту», когда тот, кто узнал чужую темную тайну, шантажирует свою жертву и, конечно, когда государство угрожает наказать или применить физическую силу, чтобы заставить нас подчиняться его распоряжениям. Возможны разные уровни принуждения, от крайнего случая господства хозяина над рабом или тирана над своими подданными, когда неограниченная власть наказывать обеспечивает полное подчинение воле хозяина, до единичной угрозы причинить человеку такой вред, что тот предпочитает согласиться почти на все, чтобы избежать этого.
Будет ли успешной попытка принудить к чему-то отдельного человека, в большой мере зависит от его внутренней силы: одного и угроза убийства не заставит отказаться от своих целей, а другого остановит угроза мелкими неприятностями. Но, хотя мы можем пожалеть слабых или слишком впечатлительных людей, которых даже грозный взгляд «вынудит» сделать то, чего так бы они делать не стали, нас все же интересует принуждение, которое может воздействовать на нормального среднего человека. Обычно используют угрозу телесных повреждений по отношению к самому человеку или его близким или угрожают уничтожить