летают
Проснулся Володя плохо помня, что было вчера, как после хорошего дня дегустаций раньше, но очень хорошо отчего-то запомнив лицо Патрика Бэйтмана. Он перекрестился совсем озябшими от холода пальцами и осторожно высунул голову на улицу посмотреть, там ли он или нет. Ему казалось теперь, что его поджидают.
Но не было никого вокруг, и бомж успокоился. Он залез обратно в норку и стал сидеть. Тихо, как мышь. Чувство страха побеждало чувство медленно просыпающегося голода, и он просто грелся. На улице был мороз. Володя нежно думал о тех временах, когда вот в такие вот тридцатиградусные морозы мама просила его сбегать в ближайший ларек.
– Купи малосольной рыбы, если есть! И зеленый горошек не забудь! – давала она ему наказ, и он слушался, но, умел извлечь выгоду из этих дел и морозов. Он говорил матери:
– Мам! А если сдачу дадут, то можно мне жвачек купить!
Мама делала кислую мину, но сама, и он это знал, специально давала ему на покупки денег так, чтобы осталось много сдачи.
Иногда он ничего не покупал, а говорил просто:
– Можно я себе сдачу оставлю?!
– Зачем?
– Копить буду!
– На что?
– Не решил еще.
X
Деградация окончена
Проснулся Володя темной ночью. От холода, голода и от страшной силы недержания. Ему хотелось, безумно хотелось в туалет. Он пошевелился, как вдруг понял, что от этого ему становится еще холоднее.
Он облизал губы и, закрыв рот, понял, что они у него слиплись из-за страшного мороза. Теперь он не мог их разомкнуть.
«Если плевок мерзнет в сибирских морозах на лету, то не мерзнет ли струя того, что выпускает наш организм после переработки всех полезных соков и жидких веществ наружу?» – вдруг подумалось ему, и он инстинктивно схватился за что-то между ногами. Ему было страшно! Ох, как же страшно ему было!
От холода он не мог шевелиться. От холода он не мог плясать так, как плясал ранее где-нибудь, ожидая в очереди в клозет. Например, в школе после столовой, отчего-то представилось ему.
И вдруг Володя понял, что ему хочется не только этого! Он со слезами вдруг вспомнил о девочке с энурезом, над ней все смеялись. Смеялись, не зная, в чем дело. Вспомнил, что было на одном из уроков, когда сидевшую недалеко от него эту самую девочку, злая учительница немецкого не пустила выйти в туалет.
Он заплакал. И впервые в жизни навалил в штаны. И он стал от этого счастлив.
Через час, немного поплакав, Володя уснул! Ему снились сладкие булочки из той самой столовой, которые он изредка только покупал на данные ему матерью деньги. (Экономил на пиво, которое пил вечерами с пацанами.)
Они летали вокруг него, и его теперь более от них не тошнило. Он ловил эти булочки руками, а они выскальзывали. Скакал вокруг них, как скакала вокруг него его любимая собачка, радовался игре, тому, что есть-таки эти булочки! И всегда, всегда он оказывался близко к цели, но они улетали. Булочки с черникой, булочки покрытые белым