поют,
И ветер-память по ночам гудит,
Деревья-память целый день лепечут…
Но в памяти моей такая скрыта мощь,
Что возвращает образы и множит.
Шумит, не умолкая, память-дождь,
И память-снег летит, и пасть не может!
Как это прекрасно – помнить! Это и счастье, и проклятие. Счастье в том, что можно вспоминать и снова переживать самые счастливые минуты своего существования, а проклятие в том, что человек большую часть своих переживаний относит к прошлому, больше живет в прошлом, от которого никуда не деться, которое невозможно исправить. А так хотелось бы исправить, забрать назад в гневе сказанные слова, сделать недействительными многие совершенные поступки. То есть сделать бывшее не бывшим. Любой человек, оглядываясь на прошлую жизнь, видит, что ошибок, непродуманных действий в ней гораздо больше, чем хотелось бы. Ни один человек, если он честен и искренен перед собой, не считает свою жизнь удавшейся. Мало найдется людей, которые согласились бы, если бы им была предоставлена такая возможность, прожить снова ту же самую, до мелких деталей повторяющуюся жизнь. Да и воспоминания о счастливых временах окрашены грустью, поскольку они ушли навсегда.
И все-таки память делает нас свободными – от собственного тела, от истории, от общества, от унылой повседневности существования. Свободными на мгновения, но этих мгновений достаточно, чтобы почувствовать себя духовным существом, почувствовать в себе присутствие Того, чьим образом и подобием ты являешься.
Образы памяти
Всякая попытка проникнуть в метафизическое измерение памяти сталкивается с принципиальной трудностью: наличием двух и более несовместимых измерений, которые нужно совместить, нескольких противоположностей, держание которых вместе делают возможным память. Держать может только человек как духовное существо. Например:
1. Есть два образа памяти: а) «чистая память» – память не о чем-то конкретном (событии, человеке), память как стихия, в которую нужно попасть, чтобы быть способным вообще что-то помнить; б) память как способность превращать прошлое в конкретные воспоминания, воскрешать переживания, делать их яркими, объемными, расцвеченными, живыми, наполняющими нас чистой радостью или глубокой печалью.
Память всегда живет и осуществляется только в форме такой раздвоенности.
2. В любом акте воспоминания должны быть соблюдены два условия: а) человек помнящий должен в каждом акте воспоминании помнить все; б) и в то же время в каждом акте живого воспоминания ничего не помнить. То есть быть свободным от любых объяснений, стереотипов, схем, убеждений, даже знаний. Воспоминание становится возможным только при наличии этих двух взаимоисключающих полюсов, создающих напряжение, за счет которого и функционирует наш дух.
3. Человек есть не только память о себе, но и память других о нем. В отличие от восприятия воспоминания других обо мне более или менее призрачны, они, как любое воспоминание,