у него паранойя? Чтобы оба адвоката трахали Урсулу? Хотя, может быть, так оно и есть, а он просто научился смотреть в лицо реальности?
– И называть ее револьвером со взведенным курком?
– Да… В общем, несмотря на алиби, ты по-прежнему и в той же степени, как и до встречи, считаешь его подозреваемым. – Я рассмеялся.
– Знал, что ты так скажешь, – заметил Майло.
Глава 5
Дорога от квартиры Ричарда Кори в Окснарде до Лобо-Кэньон, где жила его бывшая супруга, занимала не больше тридцати минут.
– Как удобно, – сказал я. – Эти двое, хотя и разошлись, но далеко друг от друга не разъехались.
– Может быть, Ричард говорил правду насчет того, что они остались лучшими друзьями.
– Или только он так считал.
– Он не первый бывший, кто за это цепляется.
Мы уже мчались по 101-й, когда Майло, глядя в окно, сказал:
– Все думаю, как он описал ее сексуальную жизнь. Как-то странно.
– Странно, извращенно, противоречиво.
– «Люблю ее безумно, грязную шлюху».
– То сидит, убитый горем, то вдруг рассказывает, что она не носит белье, потому что всегда готова.
– Давай посмотрим, прав ли он. – Лейтенант набрал номер морга. Ему ответили, что тело привезли, но очередь до него еще не дошла.
– Особенно странным выглядит рассказ о том, что она спала с обоими адвокатами. Мы бы и не узнали. Если это, конечно, не паранойя.
– Женушка спуталась с обезьяной.
– Обратив эпизод в шутку, он как бы частично взял ее сексуальность под свой контроль. То есть она не поменяла его постель на постель другого мужчины, но обеспечила их обоих развлечением.
– Так, может быть, Ричард из тех парней, которые кончают, наблюдая, как их половина забавляется с другим?
– Может быть, но это всегда рискованная игра. Приоритеты меняются, и актриса вдруг изъявляет желание стать режиссером. Не исключено, что в этом и кроется истинная причина развода.
– Урсула стала слишком независимой, – сказал Майло. – Ричард признался, что она постоянно грозила разводом.
– С другой стороны, он стремился к контролю, угрозы Урсулы представлял как импульсивную чепуху и утверждал, что окончательное решение принял сам.
– Говорил, что она блефует. Ничего, кроме враждебности, в этом нет. Чем больше я думаю, тем сильнее склоняюсь к тому, что мы разговаривали с человеком чрезвычайно раздраженным и злым.
– А если окончательное решение принял не он, а Урсула, перешедшая от угроз к делу? – предположил я. – Его алиби мало что значит, поскольку люди такого уровня предпочитают нанимать исполнителя. Несколько миллионов долларов, даже после уплаты налога на недвижимость, – вот и дополнительный мотив.
– При условии, что Урсула завещала ему свою долю.
– Как бывшая супруга, она, может быть, и не хотела этого, но как деловой партнер была ограничена в выборе. Это увязывается с тем фактом, что оба бывших супруга снова и снова пытались провести оценку «Уррича». Если б их партнерство подошло к концу, интересы обеих сторон