потому, что ты УЖЕ не живешь, – резонно заметил Луис. – Нет, без дураков, когда ты последний раз радовался жизни?
Вопрос застал меня врасплох, и, думаю, я рано или поздно, конечно, ответил бы на него какой-нибудь чушью, но в кафе зашли Сэм и Джейн. У них был большой пластиковый желтый чемодан и плохое настроение.
Мы еще немного ждали Эй. Наконец, появилась и она – смешная, красивая, уверенная в себе, но при этом катастрофически хрупкая. Не то что девушки Западного полушария.
– Хэллоу, путешественники! – сказала она.
Сэм познакомил ее с Джейн, и мы пошли регистрироваться. Каждый сам по себе. Как стайка дико надоевших друг другу перелетных уток.
В самолете Эй села с Луисом, а Сэм, конечно же, с Джейн. Я сидел в заднем ряду в проходе. Вытянул ноги и думал о своем.
– Извините, мое место B, – на меня смотрел мужчина в песочных «чиносах».
Я развернулся, и он плюхнулся в свое кресло. Тут же открыл блокнот и что-то записал.
– Ух ты, блокнот! Неплохо! – сказал я.
– Не люблю я планшеты, – сказал мужчина и улыбнулся.
– Пишете книгу? – спросил его я.
– Нет, ну что вы! Люблю наблюдать и делать заметки, – ответил он.
– А сейчас наверняка вы про меня написали, так?
– Нет! Увидел в аэропорту рекламу норвежского молока – «Напиток настоящего китобоя». Вот и подумал об этом. Точнее, задумался над тем, что с детства мечтал быть китобоем, – сказал мужчина.
– Ладно вам, мы и есть китобои!
– В смысле?
– Ну иногда мне кажется, что, например, я китобой. Нет, честно, серьезный такой китобой. С бородой. Почти как Нет Лэнд. Или, что еще хуже, как один из героев рассказов Хемингуэя. Мужественный мужчина, который без ума от женственных женщин. И вот я просыпаюсь, небрежно выпиваю стакан воды и закуриваю так, как закуривают китобои – закрывая сигарету ладонью и щурясь от дикого, почти летнего солнца. А потом беру гарпун и иду до электрички.
– У вас очень богатое воображение, – сказал мужчина. – Кстати, я – Маркус.
– Немец?
– Почти.
– Как это «почти»? Вы, немцы, такие смешные!
– Я австриец. Но обычно людям без разницы: говоришь по-немецки, значит, немец, – сказал Маркус.
– Черт, извините! Я – Хетаг.
– Проехали! Жизнь слишком коротка, чтобы задумываться о таких пустяках.
– Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на болтовню о том, что жизнь слишком коротка, – сказала Эй.
Я и не заметил, как она подошла.
– В точку! – Маркус улыбнулся и протянул ей руку. Он смотрел на нее, она – на него. А я опять был где-то далеко.
– Маркус, а вы куда? Тоже отдыхать?
– Я? В Лос-Кристианос. К жене и детям.
Пока Джейн спала, а Луис с Эй развлекали друг друга, мы с Сэмом и Маркусом разминали ноги и болтали.
Маркус признался, что очень нам завидует. Вроде как мы свободные и счастливые – летим, куда хотим, радуемся