деревьев намокла и почернела, а под ней спали ленивые и терпкие тайные соки – древесная кровь. И я чувствовала их. Они не застыли, а медленно двигались и пахли плотью дерева, его непонятной силой. От снега шёл тонкий кисловатый запах, как из старого овина.
И в воздухе было ещё что-то, чему названия я не подобрала и мысленно прозвала этот запах бледно-сиреневым. В этом едва уловимом оттенке уместились ароматы умерших цветов, чистой воды и холодного заоблачного солнечного света.
Под моими руками согрелась деревянная доска.
Словно человеческая кожа.
Я вздохнула и медленно провела пальцами по старой древесине.
Только представить на миг, больше и не нужно.
Тихо, как пианист, завершивший пьесу, я убрала руки. Открыла глаза. Пора.
Первым делом я направилась на вокзал – место суетное, даже для такого маленького городка. Не может быть, чтобы на вокзале не нужны были рабочие руки.
На моё счастье, за прилавком буфета стояла Даша. Я всегда наблюдала за ней, как за простой и неназойливой деталью интерьера. Но сейчас, непонятно почему, войдя из свежего и сырого воздуха в буфет, пропахший пивом, пирожками и жареной картошкой, я сразу ощутила, что она здесь совершенно не на своём месте. Даша стояла за стойкой и отрешённо протирала полотенцем стаканы. Она была не здесь.
И я замерла, когда до меня дошло то, чем для неё представляется пространство буфета. Повинность. Это не её жизнь. Её чувства и слова тут никому не нужны. Что угодно – дешёвый роман, сериал, мечта – для неё настоящее, а всё вокруг – нет.
Господи, да ведь я десятилетиями жила не своей жизнью. Только счастливая Даша себе во благо заменила отвратную реальность розовыми соплями несуществующей любви и приключений, а я – изнуряющей работой и унылыми правилами.
От прикосновения к далёкому прошлому мне стало гадко и грустно. Я села за столик и сняла шапку.
– Кофе? – спросила Даша.
Местный растворимый кофе не вызывал у меня ничего, кроме глубокого отвращения, но я кивнула. На прилавке застыла коричневая пластиковая чашка с чем-то похожим на нефтяные отходы, покрытые пенкой от супа.
– Я собственно насчёт работы. – начала я деловой разговор. – Не знаешь случайно, нужна здесь техничка или посудомойка?
Даша на секунду оторвалась от стакана, но даже не посмотрела в мою сторону.
–Тут нет работы, и не ищи.
– Почему?
– Да так. У меня мать техничкой в садике работает за копейки. Это с высшим-то образованием. А отец так вообще дома сидит. Завод закрылся и привет.
– Но ты ведь работаешь.
– Тётка устроила. Она тут кассиром.
Мой энтузиазм слегка померк. Ну ничего. Всё-таки город – не село. Я бросила пустую чашку в мусорное ведро и, не прощаясь, ушла.
Следующим по списку был рынок. Сейчас, перед праздниками, тут было людно. В большом помещении, поделённом перегородками на сектора, так и сновали озабоченные граждане. Из