дорогая. Мы славно передохнули.
«От чего?» – спросила себя Джессика, когда Вилли ушла. Явно не затратив ни малейших усилий, Вилли заполучила столь соблазнительный брак для своей дочери. Надо признать, Луиза очень привлекательная, но и Анджела, может, не так ярка, но мила: крупные, хорошо посаженные черты, восхитительная фигура – девушка-статуэтка с налетом отрешенности, который дорогая мамочка одобрила бы. Но, видимо, чересчур отрешена: с того самого злосчастнейшего случая с режиссером Би-би-си у нее, похоже, ничего не происходит. Поначалу тогда это вызвало облегчение, зато теперь уже легкая тревога начинает охватывать. Из Би-би-си она ушла и стала работать кем-то в министерстве информации, а это значит, что хоть и причастна к военной службе, но все же еще не призвана. Снимает квартиру вместе с какой-то девочкой, и Джессика почти не видит ее. Ее мечтания о дебютантке, вышедшей замуж за достойного человека, чья фотография украшала бы первую страницу «Кантри лайф» и кто в дальнейшем вращалась бы в достойном обществе, поблекли. Теперь, подумала она, ей бы легче стало, если бы Анджела хоть за кого-то замуж вышла.
– Ну и?
– Если ты спрашиваешь меня о вечере, Ци, то я нашел его и приятным, и здравым.
– Приятным почему?
– Они прекрасная пара. Хребет английского общества.
– А-а! Ты прав, разумеется. Полагаю, я всегда предпочитала более живописные, менее полезные части тела.
– Он мужчина привлекательный, ведь наверняка? И храбрец. Два креста за заслуги и представление к Кресту Виктории в последней войне.
– В самом деле? Я и не знала.
– И она приятная женщина.
– О да. Таковы большинство жен. Только подумать, скольких приятных жен мне терпеть приходилось! Слава богу, ты ушел из политики. Это резко сократило количество женщин, с кем приходилось обедать.
Он провел ласкающей рукой по ее чудесным густым серебристым волосам.
– Но, милая моя Ци, будь по-твоему, так вообще не было бы женщин, с кем приходится обедать. Была бы ты – и мир, заполненный красивыми, занимательными и удалыми мужчинами. И еще немного наседок, сидящих на яйцах где-то на заднем дворе, вдали от глаз.
Она слегка улыбнулась, но глаза ее заискрились.
– Расскажи, что было здравого в этом вечере?
– По-моему, мы уладили множество нудных свадебных приготовлений без споров и без колкостей, а мне говорят, что это редкий случай.
– Хорошо тебе было говорить, что ты возьмешь на себя часть расходов на прием.
– Мы приглашаем так много народу, что, мне казалось, так будет правильно. И он твой любимый сын. И ты одна из немногих женщин, на ком бесполезно использовать присказку про потерю сына и обретение дочери.
Она подала знак, что хотела бы встать с дивана, на котором возлежала.
– Впрочем, тебе она нравится, не так ли, милый?
– Малышка Луиза! Конечно же, она мне нравится. Я в восторге от нее. Такая забавница, такая чаровница и так очень юна!
Она уже стояла на ногах, он вложил свою руку в ее, и они неспешно