звенел стук шагов, да Арсен чихнул пару раз – так лезла в ноздри химическая, едкая вонь дезинфекции. Шагавший впереди помощник фыркнул под нос так, что качнулись в стороны сплетенные на затылке косы. Потом пришел стук. Глухой смутный стук, четкий, но с рваным, раздражающим ритмом. Поворот. Ольга на миг замерла – здесь странный звук бил в уши сильнее. Арсен невольно собрал пальцы в кулак, гадая, что за механизм там впереди может стучать, словно биться в падучей. За углом – железная, толстая дверь. Капитан шагнул вперед, повернул тяжелую рукоять, поклонился и сказал – прошу. Дверь открылась.
Странный стук усилился, расцвел, ввинтился в уши басовой россыпью музыкального ритма. Всего лишь музыка. Двери и переборки глушили все, кроме низких нот, опознанных ухом Арсена как биение механизма. Теперь он узнал мотив – старый земной хит, уже пару лет, как сошедший с танцполов.
За дверью – шелест и полумрак, раздираемый музыкой и вспышками яркого, неверного света. Одна из вспышек попала Арсену в глаз – тот невольно сморгнул, шагнув внутрь. Открыл глаза. За дверью был зал, полутемный и длинный. Крышкой надгробья – низкий, глухой потолок. Завывающий музыкальный центр в углу. А посередине – бьющиеся в странном, изломанном танце фигуры. По виду – туземки. По зеркальной коже струились, плясали огоньки ламп.
«Застряли в музыке, бьются как мухи в паутине» – невольно подумал Арсен, шагая вперед. Еще раз чихнул – вонь дезинфекции смешалась с острым запахом пота. Зарябило в глазах. Танец был резкий, неправильный, больной какой-то. Движения не попадали в ритм, плавные при резких ударах и рваные, взлетающие – под гитарный, густой перелив.
– Что за черт? – рявкнул Арсен, недоуменно повернув голову.
– Что видите, – равнодушно пожал плечами капитан, – жены господина Дювалье изволят развлекаться.
Щелкнул динамик. Хрипло запел певец – сладким, искусственным голосом. Туземки начали подпевать, резко, как по команде. Без смысла, не попадая в такт. Каменные лица, слова – пустая, дежурная пошлость. Дрожащие, испуганные глаза. Ольга внезапно шагнула вперед. Зачем – Арсен вначале не понял. Поймала одну из танцовщиц за руку, дернула – резко, та вскрикнула в голос. И кивнула Арсену – смотри, мол.
На предплечье танцовщицы красовался выжженный крест – четырехконечный, латинский. Вполне узнаваемый.
– Христиане… – хрипло выговорил Арсен. Непонятно было – вопрос это или нет. Но туземка кивнула вдруг, и начала говорить. Быстро, захлебываясь в словах.
– Наш капеллан должен узнать об этом, – проговорила Ольга. Арсен, соглашаясь, кивнул. Он еще не успел поднять головы, как понял, что только что совершил ошибку.
Большую. Смертельную.
Воздух вскипел над виском, обжег кожу, оставив боль и огненную дугу в глазах. В нос ударил щекочущий, острый запах озона. Беззвучно упала Ольга – как стояла, с места завалилась назад. На виске задымилась дыра сгоревшей, обугленной плотью.
«Лазерный