о деньгах Лулу, о папке, лежащей у меня под подушкой. Я просто наслаждалась обществом друзей, которые не могли перестать смеяться и подкалывать Айвена снова и снова.
***
Лина была занозой в заднице.
Она не ревновала, не пыталась заставить Роберта перестать говорить со мной, не угрожала мне.
Но постоянно старалась продемонстрировать их отношения. И продемонстрировать исключительно мне.
И ей вообще было плевать, сидим ли мы всемером в комнате, за обедом в шумной столовой или в общей гостиной. Она липла к Роберту, как пиявка, чуть ли не облизывала его на глазах у всех и поглядывала на меня из-под ресниц.
– Это нормально, что мы работаем с Линой? – поинтересовался Тео.
– Почему это должно быть не нормально?
– Её парень положил на тебя глаз. Это как-то неловко, нет?
Её парень раздражал с каждым днём всё сильнее. В начале октября он пускал в ход не только слова, но и руки, и я надеялась, что Лина начнёт нервничать.
Но нервничать начинала только я.
Особенно после того, как на перемене Роб, тихо подкравшись ко мне сзади, положил руку явно ниже дозволенных другу границ. Молниеносно развернувшись лицом к вконец обнаглевшему парню, я чисто инстинктивно вспомнила всё, чему меня учил брат и ударила Роберта коленом между ног. Он вскрикнул, – то ли он боли, то ли от неожиданности, – а я завела его руку за спину и, наклонившись, прошептала:
– Ещё раз так сделаешь – останешься без руки… или без чего-нибудь другого.
Ещё раз – мне было пятнадцать и меня распирало от чувства гордости за саму себя. Сильнее потянув руку парня, я услышала сдавленное шипение, а затем неразборчивый шёпот. Подозреваю, что приличного в его словах было мало. Вокруг нас собралось немало наблюдателей, поэтому, – мне всё ещё было пятнадцать, – играя на публику, я уточнила:
– Ты что-то сказал?
– Я люблю тебя! – хрипло засмеялся Роберт.
– Не то, что я ожидала услышать, – это было чистой правдой. – Ладно. На первый раз прощаю.
Я понимала, что так поиздеваться над собой Роберт позволил мне сам. Он был выше сантиметров на двадцать, явно дружил со штангой и наверняка одним движением смог бы вырваться из моей, признаемся, слабенькой хватки. Но я сомневалась, что раньше девчонки вообще отказывали ему, не говоря уже о таких способах сказать: «Прости, ты не в моём вкусе».
Я любила быть первой.
Проблемы в виде украденных документов никуда не исчезли. Нужно было как-то вернуть их обратно, но что-то вечно стояло на пути. То Роберт исчезнет после ужина, то мистер Картер засидится в кабинете до утра, то по коридору кто-то шастает по ночам.
Как будто переживаний из-за этого мне было мало, все учителя начали вести себя странно. В один из дней в класс, как обычно, своей коронной вальяжной походкой вошёл мистер Фишер. Казалось, он был не в лучшем расположении духа.
– Вы привыкли, что от вас ничего не требуют, – без приветствий начал он. – И некоторые начали забывать, ради чего здесь находятся.
Ученики