как равномерно погружаются весла в кисельную черноту пруда. Скользят там, как под стеклом, и снова вырываются наружу, брызгая вокруг сотней мелких капель. И говорить тогда много приятнее. Говорить тихо, неторопливо, не раздражаясь. Не так, как сейчас говорят эти оба!
Страсти, между тем, накалялись. Зинаида прибавила оборотов и звенела уже достаточно громко, но все так же неразборчиво. Эдик же отвечал ей редко и отрывисто. Закончила Зина неожиданным вопросом:
– Но как ты мне все это объяснишь?!
– А я должен?! – Кораблев уже почти рычал, но все так же сдерживался, чтобы не заорать на нее в полный голос. – Кто ты такая, черт возьми?! Зачем сюда притащилась?!
Вот-вот… Действительно, зачем?
Рита обрадованно заерзала в лодке, потревожив прибрежную осоку. Та укоризненно зашелестела саблевидными листьями.
– Я??? – заверещала Зина, добавив в голос слезливости. – Я кто такая??? Тебе ли не знать, Э-ээдик!
От того, как именно она произносила его имя, Риту воротило. Дамочка в самом деле зарвалась. Двухдневное знакомство еще не дает ей права…
– Я же люблю тебя! И давно люблю! – воскликнула Зина, сразу развеяв миф Маргариты о двухдневном знакомстве этих двоих. – И ты ли не знаешь об этом!!!
– Представь, не знаю, – устало обронил Кораблев и в полный голос выругался: – Вот послал мне бог испытание. Мы же с Ритой решили поехать, чего ты пристала!
– С кем, с кем?! С Ритой?! С этой ржавой крысой?! Да… Да пошел ты, скотина!
И Зина с плачем убежала. На какое-то время вернулась благословенная тишина, и следом по траве прошуршали шаги Кораблева.
– Подслушиваешь? – ехидно поинтересовался он, забираясь в соседнюю лодку и присаживаясь на скамейку.
– Очень надо! – вспыхнула Рита, которая после Зинкиного «комплимента» в ее адрес намеревалась вернуться в домик и начать тут же собирать свои вещи. – Я первая сюда пришла и вас особо не приглашала. Вот…
– Справедливо, – быстро согласился Эдик. – Извини… А что, Рита, не покататься ли нам на лодке?
– Нам? А… а как же Зина? – кажется, ее несостоявшееся чудо вознамерилось вернуться с полдороги.
– Да ну ее! Она меня, если честно, уже достала. Бормочет что-то о какой-то судьбоносной встрече, о любви своей, о старом знакомстве. А я ее, если честно, впервые увидел на лестничной клетке, когда с тобой знакомился. Может, и пересекались когда, я не запомнил. Я, если честно, таких девиц побаиваюсь.
– Каких?.. Каких таких девиц? – на всякий случай решила уточнить Рита, подавая ему руку и перешагивая через борт к нему в лодку.
– Таких, что путают понятия «любовь» и «замужество», – туманно пояснил Кораблев и принялся отвязывать лодку. – Не люблю прилипчивых, самонадеянных и таких вот чрезмерно, просто слащаво прекрасных. Все в них предельно правильно и гармонично: ноги, грудь, кожа, волосы… Барби! Глупые пустые Барби! Николаша вон тоже себе такое сокровище отцепил, чудак-человек… Нет, мне такие женщины не по сердцу, да и не по карману, если