плавания приносили мне радость, однако до полного, наивысшего наслаждения ей было далеко. Ну, а Тамшир, земля моего детства, не имеет выходов к морю, и прежде мне не доводилось наблюдать, как океан зовет, манит человека к себе. Для меня было необъяснимой загадкой, отчего Джейк, росший в тихом пригородном Пастеруэе и на оживленных, людных фальчестерских улицах, тянется к морю всей душой. Однако факт оставался фактом, и если все это и было лишь преходящим увлечением, как я решила вначале, то увлечение это проявило выдающуюся неспособность миновать в положенное время.
Конечно же, в свои девять лет Джейк начал морскую жизнь самым бесславным образом. Несмотря на внушение, полученное от капитана в первый же день, и на впечатления от боя с морским змеем, он постоянно лез, куда не следует, и трогал то, чего трогать нельзя. И вот однажды, посреди океана, когда «Василиск» стоял почти без движения, словно на бескрайнем листе стекла, Экинитос приволок сына ко мне за шкирку.
Мы находились недалеко от экватора, в той области, что зовется среди моряков «экваториальной штилевой полосой». Здесь все ветры часто стихают, и парусные суда попадают в полный штиль. Небо над головой сверкало раскаленной медью, водная гладь сияла, как золото. Я сидела на палубе и, пользуясь отсутствием качки, доводила до совершенства наброски, сделанные с морских змеев и виверн. Шум снизу я слышала, но оставила без внимания, как оставляла без внимания любую шумную суматоху, периодически охватывавшую всю команду.
Когда кучка людей двинулась по палубе в мою сторону, я и взгляда не подняла. Я даже не думала прекращать работу, пока они не остановились прямо передо мной. Только тут я, к немалой своей тревоге, увидела, что Экинитос держит сына за ворот рубашки, а Джейк сердито дуется, но явно чувствует за собою вину. Мокрые, потемневшие от пота, волосы Джейка безвольно прилипли к вискам, не в силах собраться с духом и вновь превратиться в кудри.
– Что происходит? – спросила я.
Экинитос слегка встряхнул сына за ворот. Джейк зажмурился.
– Мистер Долин поймал его за игрой вот с этим.
Старший помощник подал капитану некий предмет, а капитан протянул его мне. Тут я увидела, что это секстант.
– Чей он?
– Мой! – пророкотал капитан. – Ваш мальчик стащил его и затеял с ним… игру.
Я ни на минуту не сомневалась, что Джейк не стащил секстант, а только одолжил на время – зачем ему собственный секстант? Но для капитана подобные тонкости вряд ли что-либо значили, и с его стороны это было вполне справедливо.
– Джейк, – строго сказала я, – это правда?
Покраснев от стыда, сын кивнул.
Тем временем вокруг собралась порядочная толпа. К матросам, последовавшим за Экинитосом, Долином и Джейком снизу, присоединились те, кто нес вахту наверху, а также Том с Эбби. Капитан возвысил голос – несомненно, с тем, чтобы его слышали все:
– Подобного непослушания на своем корабле я не потерплю! Воровство карается плетью.
– Теперь