ответа он сунул руку под накидку, достал маленькую шкатулку и положил ее на стол между нами. Стоило мне открыть ее – в нос тут же ударил сильный запах формалина. Внутри лежал лоскут кожи. Аккуратно подцепив образец ногтями, я подняла его и поднесла поближе к глазам.
Нет, дело было не в кожном заболевании. Шкуру болотных змеев, грубую, как у крокодила, я видела не раз. Верно, от инфекций они не застрахованы, но какая из них могла настолько очистить и разгладить кожный покров? То, что я держала в руке, больше походило на шкуру рыбы.
Или степного змея.
– Но не могут же они скрещиваться с драконами Байембе, – сказала я.
Степные змеи иногда забредают в мулинские джунгли, однако не забираются так далеко, чтобы встретиться с болотными змеями. А даже если и забредают, и откладывают жизнеспособные яйца, мулинцы не стали бы приносить эти яйца оба. Они выращивают драконов, забирая лучших самцов из болота и относя их в озеро, где обитают матки, и от единожды установленного порядка не отклоняются ни на шаг.
Я ущипнула уголок лоскута кожи кончиками ногтей. Матки…
О биологии болотных змеев мне удалось узнать не так много, как хотелось бы. Я знала, что после откладывания яиц мулинцы собирают их и распределяют по болоту, и что разница в условиях инкубации приводит к тому, что из некоторых выводятся матки, тогда как из остальных – самцы. В то время я подозревала, но не имела шансов доказать, что на самом деле некоторые из этих самцов – бесплодные самки либо бесполые особи. Известно, что у драконов других разновидностей встречается средний пол, и у меня было ощущение, что лишь немногие из особей, живущих в болотах, способны скрещиваться с матками, однако я наблюдала вблизи не так много болотных змеев, чтоб убедиться в этом.
От этих и многих других мыслей просто голова шла кругом. Гипотезы и наблюдения сплелись в бесформенный клубок, и вскоре из этой сумятицы возник вопрос: что, если в результате переноса яиц в байембийские реки из них вместо самцов вывелись матки?
За драконьими матками я наблюдала только с изрядного расстояния и посему могла только гадать, свойственна ли им такая мелкая чешуя, подобная рыбьей. Логика в этом была: ведь они обитали в бурных водах озера за Великим Порогом, где гладкая шкура и обтекаемая форма тела могли бы сослужить хорошую службу.
Но если все так и есть, почему мулинцы не сказали об этом йембе?
По-видимому, потому что не хотели, чтобы о существовании маток стало известно. Иначе оба наверняка попробовал бы выторговать одну для себя, а если не выйдет – украсть ее или отнять силой. А зная достаточно о процессе инкубации, мог попытаться воспроизвести его, чтобы иметь возможность выращивать драконов самому, не полагаясь на мулинцев.
Все это ставило меня в весьма затруднительное положение. Будь моя гипотеза верна, мне очень хотелось бы получить этому доказательства. Мало этого: Вадеми – а через него и Галинке, и вся ее семья, включая единоутробного брата – просили меня о помощи. Но помочь им означало бы выдать секрет моих мулинских друзей, что было бы совершенно недостойно.
Я