что это у вас такое? – ткнула пальцем в висевшие в дверном проеме моей комнаты самодельные шторы, сделанные матерью из конторских скрепок и ненужных открыток6.
– От бывшей осталось, – смущенно пояснил отец. – Я как-то недоглядел, а дети сами недотумкали снять.
– Эту пошлость надо убрать. Такие аляповатые самоделки признак безвкусицы. Не удивительно, что у вас тараканы жили. Только тараканам такое убожество и нравится.
– СтаршОй, сними хрень, – распорядился папаша. – Наташ, мне самому эти висюльки не нравились. Постоянно за них цепляешься, звенят, нельзя подкрасться…
– Витя, а к кому ты подкрадывался? – заинтересовалась она.
– Ну, я это, – засмущался, – сказал, как говорится, образно. Ни к кому я не подкрадывался конкретно.
Разговор, услышанный, пока я снимал «наследие» матери, навел на мысль, что ушлый папаша скрывает от городской пассии свои заскоки насчет «борьбы с мировым злом» и «утки по найму»7.
– Дорогие мои дундуки, дайте я вас сейчас расцелую, дорогие мои дундуки, мы еще, мы еще повоюем, – благодушно запел под конец подвыпивший отец, а я вышел из дома.
– Слышь, батя не хочет ей говорить про свое супергеройство, – выйдя во двор, просветил брата, сидящего на пеньке.
– Почему?
– Откуда я знаю? Может у них в городе не принято со злом бороться?
– А если спрашивать будет?
– Чего она тебя будет спрашивать? Больно ты ей нужен.
– Про потрошки же спросила, – засмущался брат.
– Соврешь что-нибудь, как умеешь.
– Ничего я не вру, – заявил обиженно.
– Врешь, ты же ворюга матерый. Такими темпами если будете горшки воровать, то тюрьма по вам плачет8.
– Ничего по нам не плачет, – насупился Пашка. – Мы горшками больше не занимаемся, у нас теперь другие масштабы.
– Угу, трактора…
– Это всего один раз было! И то не я придумал!
– Понятное дело9.
Через пару дней в гости приехал младший брат отца – Леник. Бабушка, прослышавшая о появлении в нашей осиротевшей семье женщины, прислала его посмотреть и оценить потенциальную невестку.
– Мой младший брат, Леник, – представил папаша прибывшего родственника. – Прошу, как говорится, любить и жаловать.
– Очень приятно, – ответила Наташа, жеманно подавая руку, – Наталья.
– Леник, – по-простецки пожал протянутую руку. – А вы к нам надолго?
– Как повезет, – захихикала, – может быть, что и на всю жизнь. Это от Вити и детей зависит.
– Ну, дай-то Бог, – пристально осматривал ее Леник, – дай-то Бог. Мать прислала посмотреть, что тут да как, – повернулся к отцу. – А то Филиппович сказал, что с какой-то женщиной ты сошелся.
– Что значит, сошелся? – вскинулся папаша. – Как говорится, нас свела судьба, рок, фатум!
– Ой, Витя, – продолжала хихикать Наташ, – Что ты несешь?
– Я несу людям порядок и справедливость! – привычно начал папаша, но потом