начала задумываться: что есть любовь – телесное или небесное? Ну вот, почти в рифму получилось. Может, мне начать стихи писать, как Марина Цветаева или Анна Ахматова? Придумывать то, чего на самом деле не существует? А другие пусть читают и завидуют. Иногда я замираю от предчувствия необыкновенного события, которое перевернет мою жизнь, а иногда… мне кажется, что самое главное и значительное происходит где-то в другом месте.
Смерть отца произвела на меня жуткое впечатление. Наверное, только потрогав его холодную, неподвижную руку, я осознала, что существует этот неосязаемый, неощутимый переход… Куда? В какие дали? Ум теряется перед этим вечным вопросом, приходит в замешательство и замолкает. У него нет ответа. А у кого есть?
Интересно, другие люди тоже размышляют о подобных вещах? Или только я такая дотошная?
Как ни странно, мои мысли отражаются на моем поведении и даже на моей внешности. Они не привлекают ко мне людей, а отпугивают их. Все мальчики, с которыми я начинала встречаться, охладевали после нескольких откровенных разговоров. Они смотрели на меня как на чокнутую… и уходили.
Когда в моей жизни появился Глеб, его не шокировали мои взгляды. Это удивило и обрадовало. Не такая уж я белая ворона!
Незадолго до описываемых событий
Глеб Конарев помнил первую встречу с Алисой до мельчайших подробностей.
Он скучал на институтской вечеринке и уже собрался уходить. Подобные сборища давно перестали его привлекать. Что он здесь делает? И тут… он увидел ее. Смешно сказать, но у Глеба перехватило дыхание, как будто он внезапно перенесся на невообразимую высоту и разреженный воздух хлынул в его привыкшие к умеренности легкие. Он отдышался и заставил себя подойти к ней, сказать пошловато-игривым тоном:
– Скучаем?
Она вздрогнула, в ее глазах мелькнуло недоумение.
«Где она была раньше? Почему я ее не видел? – подумал Глеб. – Наверное, время не пришло. А теперь?»
Все отступило, отошло прочь, и осталась только она – единственная. Так бывает. Не надо искать причин и поводов, не надо ни в чем сомневаться. Разве, глядя на звезду, раздумываешь – звезда это или не звезда? Свет… его ни с чем нельзя спутать. Просто идешь на него, как на маяк в ночи.
С той вечеринки они ушли вдвоем.
Жизнь Глебу медом не казалась с самого рождения. Мать растила его одна – без бабушек и дедушек. Чтобы не отдавать малыша в ясли и садик, бросила хорошую работу. Устроилась приемщицей в прачечную, откуда и ушла на пенсию. Жили на гроши, от зарплаты до зарплаты. Глеб был поздним ребенком женщины, которая отчаялась выйти замуж и решила скрасить свое одиночество воспитанием сына. Подрастая, он задавал вопросы об отце, но так и не получил ответа. Отчество у него было по деду – Александрович, и фамилия тоже.
– Мы, Конаревы, гордые, – с горечью повторяла мать. – Оттого и страдаем.
Глеб с детства понял, что быть «гордым» отнюдь не сладко: денег нет, есть приходится одну картошку и капусту со своего огорода, одежду донашивать с чужого плеча; жить в старом