а кто-то принялся кидать овощи. Один даже бросил камень, попавший узнику в лоб. Тот пошатнулся, почти упал, но потом вернул равновесие и поднял лицо, взглянув на толпу.
– Иди! – крикнул на него солдат.
– Сволочь! – вторили ему люди.
Узник медленно, хромая, двинулся к виселице, около которой был вынужден остановиться. Молодой человек прекратил бить в барабан, а один из солдат привлек внимание присутствующих тем, что развернул пергамент и начал зачитывать написанное:
– По приказу его Величества и губернатора Ямайки, сэра Генри Моргана, присутствующий здесь Эмануэль Винн приговорен к смерти через повешение. Его обвиняют в убийствах, грабежах, похищениях и пиратстве.
Последнее слово вызвало такое неконтролируемое неистовство среди присутствующих, что Джонни даже испугался за свою жизнь. Он заметил, что люди были объяты яростью, какой он никогда не видел. Все кричали вне зависимости от пола и возраста. Многие бросились к лестнице, объятые жаждой лично вздернуть пирата. Солдаты были вынуждены вмешаться и достать оружие, чтобы усмирить людей.
« Вот что имел в виду Эвери, – подумал Джонни. – Его хотят видеть мертвым. Другое им не интересно».
– Вы признаете себя виновным? – спросил солдат, повернувшись к Винну. Обычный простой и очевидный вопрос, который не требовал ответа.
Пират не ответил.
– Пусть Бог помилует Вашу душу, – закончил мужчина. Затем свернул пергамент обратно и бросил взгляд на губернатора, который лениво махнул рукой.
Не теряя времени, Винна заставили подняться. Где-то на середине лестницы его колени подогнулись, и он едва не упал назад. Толпа протестующе заорала. Один из солдат подхватил его и заставил подниматься дальше.
– Его судьба предопределена, – сказал Джонни удрученно. – Зачем так ожесточаться в его отношении?
Он ждал, что Эвери вмешается, выскажется о своем участии. Не получив ответа, Джонни повернул к нему лицо.
То, что он увидел, ошеломило его.
Глаза старика блестели, отражая лучи солнца. Он сдерживался, чтобы не заплакать только потому, что не хотел показать своего состояния.
Тем временем Винн уже подошел к виселице, поступив в распоряжение палача. Десятки голосов снова выразили свое презрение, сопровождаемое гулкими ударами барабана. Кейн аккуратно поставил приговоренного над люком и обвязал веревку вокруг шеи. Все замерло, даже воздух. Даже шум волн вдалеке затих.
Но француз смог удивить присутствующих. Он вдруг начал громко смеяться, перекрывая шум барабана и гул беснующейся толпы. Это произвело эффект пушки, выстрелившей совсем близко.
– Вот как я отблагодарен за то, что открыл место, где спрятано самое большое сокровище мира, которое кто-либо когда-нибудь видел! – закричал он.
Замораживающая тишина повисла над Фортом Чарльз. Казалось, от безумия, наполнявшего мозг пирата, не осталось и следа. Даже Генри Морган уставился на него, широко раскрыв рот с выражением полного идиота.
– Губернатор, – повернулся