Его держат для нас! – воскликнул в испуге драгон.
Северянин мрачно улыбнулся.
– Тебе, не все ли равно? Ведь мы и так сегодня умрем – помолчав, он добавил – Лучше погибнуть в борьбе со зверем. Верно, Луг?
Звездочет беззаботно хмыкнул.
– Это так. Надеюсь, милая кошечка мной подавится.
– Да вы оба сумасшедшие! – воскликнул драгон и испуганно смолк. Из коридора послышался шум.
– – Похоже, теперь наш черед – вмиг посерьезнел Луг.
Но к облегчению смертников, стражники, бряцая оружием, прошли мимо их двери.
– Куда это они? Разве представление откладывается? – в тоскливом взгляде братоубийцы – драгона мелькнула слабая надежда.
– Не надейся – звездочет покачал кудрявой головой – Вероятно для льва приготовили другую закуску.
Луг оказался прав.
Через несколько минут в круг Арены, стражники вытолкнули очередного смертника. При взгляде на него, Северянин невольно вздрогнул. В высокой, худощавой фигуре, он узнал Валиэла.
Проповедник жмурился от яркого солнца и обводил удивлённым взглядом трибуны, полные зрителей. Казалось, он не замечал смертельной опасности, затаившейся в десяти метрах от него.
Из горла Северянина вырвался крик, когда зверь бросился в сторону проповедника.
Валиэл услышал сзади шум и обернулся.
Горный лев галопом мчался на проповедника. Из оскаленной, окровавленной пасти зверя стекала слюна. В его больших, искрящихся глазах горело неукротимое желание убивать. Льву оставалось сделать последний прыжок, когда Валиэл неожиданно вытянул перед собой правую руку и выкрикнул, как заклинание:
– Тип – ай – нхо! Пту – у – ур! – последний звук прозвучал резко и хлестко, словно удар бича.
Лев вспахал песок всеми четырьмя лапами и замер в двух метрах от проповедника. Не сводя изумленного взгляда с черных, как агат, больших глаз человека, зверь встряхнул пышной гривой и… неожиданно потрусил к нему. Издавая воркующие звуки, похожие на отдалённые раскаты грома, лев преспокойно улегся у ног проповедника.
Зрители подскочили со своих мест. Они не верили своим глазам. Валиэл ласково поглаживал льва по гриве и тот жмурился от удовольствия, как обычная кошка.
– Невероятно! – в изумлении выдохнул император. Он обернулся к Стражу и со змеиной улыбкой на губах, сказал – Этот проповедник не обычный шарлатан. Нет. Он вероятно маг. Я тебе скажу, как мы поступим.
Пока на императорском балконе решалась судьба проповедника, Северянин вытер вспотевший лоб и прошептал:
– Даже в сердцах диких зверей он зажигает любовь. Почему – же люди так ненавидят доброту?
– Да ты философ, мой друг – насмешливо воскликнул Луг и уже без тени улыбки, жестко добавил – Я сомневаюсь в доброте таких проповедников. Как ты заметил, ему пятки лижет не собака, а зверь, который только, что растерзал человека. А хищники, как я знаю, уважают не доброту, а только силу.
Северянин с укоризной посмотрел на юношу.
– Ты становишься таким –