появлении встал из-за стола и приготовился, как это и следовало сделать дисциплинированному службисту, отдать Борису как начсандиву, рапорт о положении дел в батальоне. Но только он начал, как Борис остановил его:
– Полно, полно, Виктор Иванович, мы же здесь одни, очень прошу, пожалуйста, никакой официальности. Там, на людях, может быть, и надо, а здесь?… Какой я начсандив?! Вот тебе это место было бы гораздо больше к лицу. Если б я не знал, что ты мечтаешь о госпитале, я бы от этого места отказался и обязательно бы указал на тебя, как на наилучшего кандидата. Я, собственно, сейчас и еду к начсанарму не столько, чтобы представляться, сколько для того, чтобы отказаться от этой должности. Она не для меня!
– Ну, чаем-то меня напоишь, Игнатьич? – обратился Алешкин к вошедшему в это время ординарцу. – Да, Виктор Иванович, будь добр, распорядись, чтобы мне дали санитарную машину, надо до обеда успеть в санотдел.
Через несколько минут в комнату вошли комиссар, Скуратов и Сковорода. Все с шутками и смехом поздоровались с Алешкиным, Перов приказал Игнатьичу добежать до автовзвода и приказать подготовить санитарную машину для начсандива. Усаживаясь к столу и с наслаждением прихлебывая сладкий горячий чай, Борис затеял разговор с комиссаром Подгурским о тех новостях, которые успел узнать в штабе дивизии, и о том, что прочитал в привезенных с собой для медсанбата газетах. Перов молчал… Попивая свой чай, он задумался. Думал он над словами Алешкина: «А вдруг Борис Яковлевич в самом деле откажется от должности начсандива? С него станется… Ведь он больше всего любит свою хирургию, а начсандиву хирургией заниматься будет некогда. Ну а если начсанарм пойдет ему навстречу, кого он назначит? Меня, конечно, тогда прощай, госпиталь. Так и застряну в начсандивах. Нет, этого допустить нельзя!»
Его размышления прервал адъютант комиссара дивизии:
– Начсандив здесь? – спросил он, заходя в комнату, а увидев Алешкина, сказал:
– Комиссар дивизии приказал, чтоб вы немедленно к нему явились.
Начинается, подумал Борис. Вслух же он сказал:
– Хорошо, сейчас приду, вот чай допиваю. А вы можете идти.
Лейтенант, видимо, рассчитывавший, что они пойдут вместе, недовольно хмыкнул, но повернувшись, как на учениях, вышел в дверь. Следом за ним поднялся и Алешкин:
– Ну, я пойду, комиссара дивизии нельзя заставлять дожидаться.
– Я тоже пойду, посмотрю, как там машину приготовили, – заявил Перов, и они оба вышли из комнаты.
В каморке Игнатьича Борису снова пришлось отбиваться от ласк Джека, и только суровый приказ «спокойно, Джек» утихомирил обрадованного пса.
Выйдя в коридор, Виктор Иванович задержал Бориса.
Знаешь что, Борис Яковлевич, у меня к тебе просьба. Не отказывайся ты от этой должности, потерпи немного, кажется, скоро меня назначат в госпиталь, тогда и откажешься, а то я боюсь, запрут в начсандивы, и не выберусь я… Очень прошу! – проговорил он чуть ли не умоляюще. Борис, как мог, успокоил его и направился к комиссару.
Постучав