снова встретиться с этим шакалом – любителем падали.
Вот так – размышляя о возможных причинах предполагавшейся встречи, от всей души негодовал по этому поводу Никифоров.
Разные мысли приходили к нему насчет причин телефонного звонка по поводу приезда чиновника из Кабула.
Сходилось же все к одному: затевается что-то очень важное!
И сам прежний опыт подсказывал, что по всяким пустякам из штаба армии беспокоить не станут. Правда, после недавнего телевизионного выступления генсека о скором выводе советских войск из Афганистана, с души Никифорова словно тяжелый камень сняли.
Долгие недели, прошедшие в ожидании вывода своей части на Родину, он молил небо лишь об одном:
– О перемирии.
Очень уж не хотел теперь, напоследок, терять кого-либо из своих солдат и офицеров – война как-никак кончается и не к чему лишние жертвы. Да и воевали, выходит, зря.
По мнению Никифорова – козе под хвост летело многолетнее стояние сороковой армии в неласковых горах и долинах Афганистана. Так что выходить отсюда следовало поскорее, и без всевозможных эксцессов.
Все к тому и шло, если бы не эта чертова весточка о скором приезде в расположение бригады Рахнавара.
– Оно, однако, вот как повернулось, – размышлял комбриг. – Вновь и явно не просто так объявился знакомец из ХАД. А такой как он, действительно, безделицей ограничиваться не станет. Не иначе как снова что-то страшное затеял?
Эта мысль возвращалась вновь и вновь, то тревожила, то пугала полковника, привыкшего ожидать от Рахнавара одних лишь неприятностей. А теперь – тем более. Ведь, не мог афганец понимать, что если уйдут советские войска, то лицом к лицу останется он со своими бывшими жертвами. Рано или поздно наступит черед искупления грехов, совершенных перед собственным народом.
Думай не думай, но так и не пришел полковник Никифоров, к какому либо реальному ответу на вопрос: зачем к нему в расположение снова едет Рахнавар?
За этой мыслью его и застало сообщение с контрольно-пропускного пункта военно-воздушной базы о прибытии важного гостя. Но время, словно отпущенное самой судьбой на размышления, не пропало даром. Никифоров успел все продумать и окончательно сформулировать для себя аргументы вежливого нежелания пойти навстречу новым замыслам Рахнавара:
– Моя бригада к боевым действиям не готова!
Доказательств тому полковник выискал много. При этом, каждое их них было достаточно весомым. А одно вообще нельзя было опровергнуть при всём старании и важных связях гостя – техника, уже не первую неделю полным ходом отправляется по воздуху в Союз.
Не мог не знать Рахнавар и о том, что многие старослужащие уволены в запас, а новобранцев сюда присылать перестали. Да и зачем вся боевая суета, если через месяц-другой состоится полный вывод войск?!
– Товарищ полковник, на контрольно-пропускной пункт прибыла броневая группа царандоя, – донеслось по связи. – Состоит из трёх боевых машин.
Следовало