было мучительно непросто.
Другие задачи были куда проще.
Отвергая оружие противника
Многие мои друзья-экономисты, подозревавшие, что я собираюсь согласиться на худшую работу во вселенной, писали мне по электронной почте и звонили, выражая готовность поддержать. Некоторые предлагали, чтобы в первый же день моего пребывания в должности я ввел процедуру контроля за капиталами. То есть не ждать, пока ЕЦБ закроет наши банки и отключит банкоматы ради преодоления банковского кризиса, который сам же устроил, а упредить эти действия, введя ограничения на объем средств, доступных к снятию со счетов или к выводу за границу. Идея заключалась в том, что, замедлив развитие банковского кризиса, мы выиграли бы себе больше времени до закрытия банков, а потому смогли бы вести переговоры в более спокойных условиях. Существовало три причины отклонить этот совет.
Во-первых, введение контроля за движением капитала стало бы очевидным первым шагом партии, намеренной вернуться к национальной валюте, дабы ее девальвировать и тем самым повысить конкурентоспособность страны: в этом случае введение контроля за капиталами будет иметь важное значение для предотвращения оттока средств, вызванного ожиданием девальвации. Иными словами, введение контроля за капиталами будет правильным шагом только в том случае, если мы соберемся выйти из еврозоны, то есть выберем «Грексит», следовательно, оно противоречит моей цели на переговорах и моей тактике наглядного подтверждения того, какова эта цель. Вдобавок даже сумей мы убедить Брюссель в своем искреннем желании остаться в еврозоне, контроль за движением капитала означал бы готовность сделаться второсортными гражданами еврозоны: евро имеются, но не в том количестве, чтобы тратить их на то, на что хочется. Я же стремился к тому, чтобы сигнализировать истеблишменту Европы об обратном.
Вторая причина состояла в том, что время, доступное для переговоров, определялось графиком погашения задолженности, посему контроль за капиталами на самом деле не обеспечил бы нам дополнительный срок. Погашение должно было начаться в апреле 2015 года и продолжаться до августа, что требовало заключения нового соглашения к июню 2015 года. Даже будь у меня волшебная палочка, взмах которой остановил бы банковский кризис, переговоры все равно следовало завершить за четыре-пять месяцев. Контроль за движением капитала не добавлял нам ни дня.
Третья причина заключалась в том, что контроль за движением капитала был несовместим с валютным союзом, чей дух и букву он нарушал. Весь смысл еврозоны (и любой другой зоны с общей валютой) сводится к тому, что деньги перемещаются в ней беспрепятственно. Если я введу контроль за капиталами в первый же день работы нашей администрации, как мне осуждать ЕЦБ за угрозы проделать то же самое? В миг, когда я это сделаю, все обвинения против меня и правительства СИРИЗА – в нежелании присоединяться к единой Европе, в стремлении подготовить страну к «Грекситу», в намерении разрушить еврозону