предложений кредиторам Греции после того, как я окажусь на министерском посту. Они были умеренными и политически приемлемыми для кредиторов, поскольку не подразумевали прямых сокращений долга. Еще они сообщали общественности и потенциальным инвесторам, что ЕС принимает на себя новую роль: уже не сурового кредитора несостоятельного государства, а партнера в развитии Греции, поскольку его доходы будут пропорциональны росту номинального дохода Греции. Этих предложений было вполне достаточно для того, чтобы вызвать приток инвестиций в страну, остро в них нуждавшуюся. Они покончили бы с греческой рецессией, и плоды победы пожинали бы все, за единственным исключением тараканов, что множились в грязи, вызванной длительными страданиями народа.
Ни один из чиновников ЕС или МВФ не посмел критиковать логику этих предложений. С какой стати? Как заметил исполнительный директор одного из крупнейших инвестиционных банков Америки: «Вы предложили им сделку, которую мог бы придумать адвокат банкротов с Уолл-стрит». Вот именно. Понадобилось избрать в Афинах радикальное левое правительство, чтобы Брюссель, Франкфурт и Берлин начали прислушиваться к умеренным предложениям по поводу долга; это ли не свидетельство того коллективного помешательства, в которое впал Европейский союз с началом финансового кризиса в Европе.
Однако в январе 2015 года я ни на секунду не верил в то, что неоспоримая логика и очевидная умеренность моих предложений убедят наших кредиторов. Как я говорил Алексису в 2012 году, любое наше предложение, противоречившее греческой программе «Тройки», встречалось с неприкрытой агрессивностью и оборачивалось угрозой закрыть наши банки. Логика, похоже, не имела никакого значения. Взаимные экономические выгоды никого не интересовали. Кредиторы не желали возвращать вложенные средства. Для них был важен собственный авторитет, собственная власть, на которую покушалось левое правительство маленькой страны, чей успех на переговорах о новом кредитном соглашении был величайшим кошмаром кредиторов, ибо он мог стать примером для других европейцев, страдавших от того же самого кризиса и той же иррациональной политики.
Скромные, разумные, технически обоснованные предложения по обмену долга были важны, но к ним все не сводилось. Требовалось, еще до того, как пересечь порог министерства финансов, сообщить другой стороне, чего будет ей стоить ее агрессия; что в тот самый миг, когда они примутся закрывать греческие банки, я прибегну к нашему ключевому средству сдерживания и введу систему параллельных платежей, как мы неофициально договорились с руководством СИРИЗА. С этой целью я сделал заявление в январе 2015 года, в ходе интервью Би-би-си.
Мой совет следующему министру финансов [Греции] таков: если ЕЦБ пригрозит закрыть национальные банки страны, нужно немедленно отреагировать на это обесцениванием греческих облигаций на балансе ЕЦБ. Они по-прежнему действуют согласно греческому законодательству, поэтому ЕЦБ придется судиться с Грецией в греческих