бездушным голосом торжественно обещал, что злостных нарушителей режима и порядка он лично отправит жить этажом ниже. Здесь профессор обязательно напоминал: «На бюджетные хлеба». Срок ссылки при первом нарушении – семь дней. Злостным нарушителям – пожизненный. И добавлял, что в этом справедливом порыве его не остановит никто, даже криминальный кодекс, потому как «здесь вам не там». Заканчивалось обращение к еретикам цитатой из фильма «Формула любви»: «Голова – предмет темный и исследованию не подлежит».
Леонид Яковлевич не врал и не рисовался. Он мог такое устроить легко «что два пальца об асфальт». Верили все. Укрепить веру знанием решили двое, правда, из разных побуждений.
В свое время Демо´н и Кондратий побывали этажом ниже, где познали в сравнении и крепко осознали все преимущества 15-го отделения. Вернулись они оттуда с кардинально обновленными взглядами на бытие.
Кондратию даже целый год нравилась жизнь.
Теперь они делились своим опытом с другими, поэтому никто, в том числе и они сами, не пытался повторить их подвиг.
Кондратий улегся на кровать и продолжил:
– А если нету, то найдут, – и торжественно объяснил почему. – Здесь все ради тебя! Только выздоравливай. И если тебе, ИВАН, чтобы поправиться, нужен белый индийский слон, то Леня сюда доставит и слона, и слониху в придачу, чтобы слоник не скучал и положительно влиял на твое излечение.
– Серьезно? – заинтересовался он.
– А то! – уверенно и с ноткой гордости ответил Кондратий. – Только сначала Леня все просчитает, взвесит и если поймет, что ты его не дуришь, то сделает любое. Цифра за лечение, конечно, вырастет, но на здоровье, особенно психическое, денег не жалко. Так что с музыкой проблем, думаю, не будет, – Кондратий зевнул. – Иди и заказывай. Слушать есть на чем.
– А чего вы не пойдете? – спросил он.
– Тебе нужнее. Твоя же идея про фуги, – объяснил Кондратий. – Чисто ассоциативно. Фуга – Бах – музыка. А дальше еще что-то вспомнишь. Может быть.
– О, я вижу у вас опыт, – с уважением заметил он.
– Да, – без ложной скромности согласился Кондратий. – Мой опыт, скорбь умножающий6, подсказывает мне, что если пойду просить выдать Баха я, то надо будет сказать правду. По пустяках я врать не люблю. Вот и придется сказать, что прошу для тебя.
– Ну и что? – удивился он.
– О, брат! – театрально продолжил Кондратий. – Начнутся расспросы типа «Почему ты решил это сделать?», «Для чего?», «С какой целью?», «Какое тебе дело до него?». И тэ дэ и тэ пэ.
Он чуть не рассмеялся:
– Почему?
– Потому что, ИВАН, психотерапия – это такой необратимый процесс, в котором все имеет значение, даже размер. Сам увидишь, когда за тебя возьмутся эскулапы. А теперь – тихий час, – Кондратий повернулся на бок и снова зевнул.
– Что значит «тихий час»? – уточнил он.
– Сиеста, – пробормотал сосед, – послеобеденный отдых, – каждое последующее его слово звучало все