путь, мой след, мой труд,
Всё в жизни, что моим
На сей Земле зовут.
Рябина на ветру,
В крови, в огне, в заре,
Учи меня добру,
Учи меня игре,
Учи, как без труда
Прорваться – в монолит,
Туда, туда, туда,
Где мрамор и гранит,
Где боги и быки,
Где век и бег минут
В мои черновики,
В словесный рай, войдут.
…Огонь листвы во мгле,
Пробушевав свой век,
Приблизился к земле
И тело опроверг.
Созвездье русских слов
За гранью жития
Мне обещает кров,
Где отдохну и я.
Запретный город
Дмитрию Мельникову
В запретном городе моём,
В оазисе моём —
Аллеи, пальмы, водоём,
Просторный белый дом.
Туда вовеки не войдут
Ни страх, ни суета.
Там жизнь и суд, любовь и труд
Цветут в тени Креста.
Там тысячью горящих уст —
Лиловых, огневых —
Сиреневый глаголет куст
О мёртвых и живых.
Там полдень тих, там зной высок,
Там всё Господь хранит —
И прах, и пепел, и песок,
И мрамор, и гранит.
Там миллионы лет закат
Горит во весь свой пыл,
Там голубь осеняет сад
Шестёркой вещих крыл.
Дрожит в тени семи ветвей
Горящая вода,
И в дом без окон и дверей
Вхожу я без труда.
Там, в одиночестве моём,
Заполненном людьми,
Звучат сияющим ручьём
Слова моей любви.
Там огненно крылат закат,
Оттуда нет пути назад…
Но где они, не знает взгляд,
Ищу их вновь и вновь —
Запретный дом, запретный сад,
Запретную любовь.
Красное на чёрном
С утра до самой ночи
Твержу один мотив:
Мне страшное пророчит
Рябиновый надрыв.
Над Родиной моею
В кромешной русской тьме
Рябина пламенеет
На золотом холме.
Окрест неё сияет
Космическая мгла,
И пёс приблудный лает
Из отчего угла.
Лежат на лунной кромке
Под шелестом ветвей
Мальчишки и девчонки
Рябиновых кровей.
Взахлёб, в жару и пыле,
Путём всея земли
Мы шли и честь хранили,
Да вот – не сберегли.
В венце опричной славы,
В упрёк и в доблесть нам,
Медвежья кровь державы
Стекает по холмам.
Легко, огнеупорно,
Сияет на земле
Лишь красное на чёрном,
Лишь золото во мгле.
Как будто крови мало
Лилось за нас за всех…
И сил смотреть не стало,
И отвернуться – грех.
«На Венецию