над строчкой. Например, слово «жизнь» сидит совсем не на месте. Это указывает на небрежность автора письма, а может быть, и на волнение или спешку. Я, пожалуй, склонен думать, что всему виной именно волнение и спешка, ибо вряд ли этот человек проявил бы небрежность в таком, по-видимому, серьёзном деле. Если же он действительно торопился, то интересно знать, почему. Ведь письмо, опущенное вчера, так или иначе должно было застать сэра Генри в отеле. Может быть, автор его боялся какой-то помехи? Но с чьей стороны?
– Мы, кажется, вступили в область догадок, – заметил доктор Мортимер.
– Скажите лучше, в область, где взвешиваются все возможности, с тем чтобы выбрать из них наиболее правдоподобную. Таково научное использование силы воображения, которое всегда работает у специалистов на твёрдой материальной основе. Вы, разумеется, назовёте это чистой догадкой, но я почти уверен, что адрес писался в какой-то гостинице.
– Почему вы так думаете?
– Осмотрите конверт повнимательнее, и вы увидите, что писавшему не повезло с письменными принадлежностями. Перо дважды запнулось на одном слове, и его пришлось трижды обмакнуть в чернильницу, чтобы написать такой короткий адрес. Значит, чернил было мало, на самом дне. Собственное перо и чернильницу редко доводят до такого состояния; а чтобы и то и другое отказывалось служить – это уж исключительный случай. Но, как вы знаете, в гостиницах других перьев и других чернильниц почти не бывает. Да, я, почти не колеблясь, скажу, что если б нам удалось обследовать все корзинки для бумаг во всех гостиницах поблизости от Чаринг-Кросса и обнаружить там остатки изрезанной передовицы «Таймса», мы сразу нашли бы автора этого странного послания… Стойте! Стойте! Что это?
Он стал внимательно вглядываться в страницу, на которой были наклеены слова, держа её на расстоянии одного-двух дюймов от глаз.
– Ну что?
– Нет, ничего, – сказал Холмс и положил письмо на стол. – Бумага совершенно гладкая, даже без водяных знаков. Нет, мы выжали из этого любопытного письма всё, что было можно. А теперь, сэр Генри, расскажите, не случилось ли с вами чего-либо из ряда вон выходящего с тех пор, как вы приехали в Лондон.
– Да нет, мистер Холмс, как будто ничего такого не случилось.
– Никто вас не подкарауливал, не выслеживал?
– Я, кажется, угодил в какой-то детективный роман, – сказал наш гость. – Кому может взбрести в голову устанавливать за мной слежку?
– Дайте срок, мы поговорим и об этом. А пока подумайте: неужели вам не о чем рассказать нам?
– Смотря по тому, что вы считаете достойным вашего внимания.
– Всё, что так или иначе выходит за рамки обычного уклада жизни.
Сэр Генри улыбнулся.
– Почти всё моё детство и юность прошли в Соединённых Штатах и в Канаде, поэтому английский уклад жизни мне ещё в новинку. Но вряд ли у вас считается в порядке вещей, когда у человека вдруг пропадает один башмак.
– Вы потеряли один башмак?
– Друг