* *
В один из спокойных, скучных вечеров в братстве несколько недель спустя, я решил рискнуть и проведать Рею в новом городе. Добираться туда было значительно ближе – мне уже приходилось летать туда, выполняя задания. Я знал, что пары часов будет достаточна для дороги. Но в этот раз все было сложнее, ведь я не знал где она живет, был лишь адрес, написанный на клочке бумаги.
Я прибыл на окраину города, сменил одежду в одном из наших тайников, и направился в центр города на автобусе, стащив проездной у одного из пассажиров, выходивший из него. Город не спал. Пожалуй, этот город никогда не спит. Мне приходилось его видать прежде. Но этот раз был особенным: как будто попадаешь в открытку, которая долгое время висела у тебя на стене, и вдруг ты оказываешься «в ней». Можешь вдохнуть этот аромат, дотронуться до тех вещей, что видел на открытке, почувствовать их структуру, тепло, пройтись по знакомым дорогам, вдохнуть тот запах, заглянуть за «границы» этой открытки и увидеть нечто большее. Это было новое ощущение, отличное от полетов над ночным городом. Я не чувствовал себя частью этого города, но ощущал, как он затягивает меня в свое сердце, забираясь в мою голову.
Держа в руках белоснежную розу, я стоял посреди бульвара и восхищенно смотрел по сторонам. Все горело яркими огнями, сверкало, мигало, издавало звуки, привлекающие внимание. Люди потоками неслись мимо меня в разные стороны, абсолютно ничего не замечая, громко хохоча, болтая либо просто втупив глаза в пол. Нужное мне здание находилось на одной из самых оживленных улиц города. Я сравнил надпись на клочке бумаги и на доме. Они совпадали. В прошлом разговоре Рея упомянула, что окна ее дома выходят на Центральный парк. Я попробовал просчитать, где же окна ее дома, горит ли в них свет, и, следовательно, дома ли она. Но взглянув вверх, я увидел такое количество горящих окон, что решил не тратить время зря на эту затею. Однако, зайти в холл и спросить, где живет Рея Дюмонт я тоже не мог. Любой человек в окружении Реи мог оказаться агентом Абсорбс.
С другой стороны здания, в подворотне, нашлась пожарная лестница, выходившая – как во всех домах старой постройки – в общий холл. Подняться по ней на предпоследний этаж не составило большого труда.
В холле ярко горели красивые винтажные светильники, стены были выкрашены в мягкий терракотовый цвет, на полу, выложенном гранитом, лежали ковровые дорожки. На этаже было всего три двери в квартиры. Одна из них – самая дальняя – вела к Рее. Я подошел к двери. Прислонившись к ней, я услышал шум телевизора, детский голос, и чужой голос взрослой женщины. Я почувствовал волнение и неуверенность в себе: это лживое, предательское чувство, что заставляет сомневаться во всем, в том числе и собственных силах. Повременив немного, я прошелся по коридору и вновь вернулся к двери. Я постучал в дверь несколько раз.
Послышались тяжелые шаги. Дверной замок щелкнул и дверь открылась. Крупная высокая женщина в бледно-розовом строгом платье выглянула из-за двери.
– Слушаю вас. – произнесла она с английским акцентом, приподняв