с ним как с человеком, у которого вместо глаз короста, а на лбу вытатуированы огромные буквы «НЕ СЕГОДНЯ, САТАНА», – с осторожностью.
«Дом» покупал хлеб в Easy Tiger, но выпечкой обычно занимался Сэм. Если в витрине и на стойках красовались свежие хрустящие кексы к кофе, бисквиты с кремом или пудинги из карамелизированного бананового хлеба с глазурью из крем-сыра, это означало, что Сэм готов расцеловать вас на пороге, а вы получите удовольствие от его творений. Сэм был великолепным кондитером. Сегодня он соорудил дюжину пирогов, пончики и больше ничего – это могло означать что угодно.
– Да, Эл, все отлично. – Сэм аккуратно опустил самый большой кружок в плоское блюдце с глазурью из ванили и гибискуса и бережно отложил на сетку. Улыбка нервировала больше всего. Иногда Сэм казался немного не в себе в тех редких случаях, когда улыбался. Как будто его лицо отвыкло это делать. Но он и не хмурился – это слишком многое выдавало. В большинстве случаев он просто смотрел сквозь вас.
– Ну ладно, – сказал Эл, бросив перед уходом взгляд на Сэма, просто чтобы убедиться.
Сэм окунул в глазурь еще один пончик. Руки у него были костлявые, с выпуклыми венами и быстро двигались. Такие руки, длинные, загорелые и покрытые татуировками, выглядели бы на своем месте у заключенного русской тюрьмы. У Сэма было много татуировок: по всей груди, спине и икрам.
Он стер капли глазури цвета яркой фуксии левой рукой, а правой продолжил покрывать ею три оставшихся пончика. Результаты его радовали.
Некоторые парни посчитали бы выпечку или умение нарисовать пикачу в пенке на капучино не совсем мужским занятием, но Сэм был не обычным парнем. Его не заботило то, как проводят время парни из братства[5], с их манерой стукаться кулаками и подчеркнутой маскулинностью.
Пришел Фин и немедленно окинул взглядом сетку. На ней остывало шесть подносов с четырьмя безупречными пончиками на каждом.
– Это что, ограниченное издание? – спросил он. – Мы продадим всю эту фигню за час.
– Не-а, эти в меню не входят, – отозвался Сэм. – Я их делаю для одного человека.
Фин вдохнул сладкий пар от пончиков.
– Нельзя такое печь для девушек, с которыми только познакомился, Сэм. Не надо завышать их ожидания.
Сэм криво улыбнулся. Фин осторожно присмотрелся к нему.
– Чувак, – поник Фин, – пожалуйста, скажи мне, что ты не встречаешься снова с этой вруньей. Не, я понимаю, – вскинул он руки, – она горячая штучка, но когда вы разбежались в прошлый раз, я не был уверен, что переживу это.
Сэм проигнорировал все упоминания о «величайшей любви в своей жизни».
– Сэм, ну в самом деле, тебе так долго было плохо, – сказал Фин. – У тебя пар из ушей валил, чувак.
– Пончики не для нее, – отрезал Сэм.
Фин повесил свой рюкзак, надел фартук и покосился на сетку с неудачными пончиками.
– Можно эти прикончить?
Сэм кивнул, и Фин проглотил неровный пончик в глазури одним махом.
– М-м-м, – сказал он, засовывая в рот половину