схемы на многообразную жизнь (И. Дедков), нынешняя словесность (С. Носов), архивисты, необъективные исследователи (А. Пурин) и т.п. В то же время критики указывают на то, что исследуемые критиком проявления сознания «симптоматичны» («распространенны», «типичны») и для большего круга современников.
Третья стратегия (самая распространенная) – аналитическая – направлена на безоценочное осмысление новой ментальности, ее эволюции. Актуальными моментами, характеризующими сознание современного человека, называются вживание в ситуацию пограничного бытия (А. Немзер «Двойной портрет на фоне заката», 1993), кризис идентичности (Н. Иванова «После», 1996), выпадение исторической памяти, внутренняя безопорность (В. Камянов «В тесноте и обиде, или «Новый человек» на земле и под землей», 1991), фантомность, мифологичность сознания (А. Архангельский «”Гей, славяне!”…», 1995), внутренняя безопорность (И. Роднянская «Сюжеты тревоги. Маканин под знаком “новой жестокости”», 1997), утрата веры в высшие смыслы, цельности и ценностей, постмодернистское мировосприятие, тоска по реальности (К. Степанян «Реализм как заключительная стадия постмодернизма», 1992; «Назову себя цвайшпацирен?», 1993; «Кризис слова на пороге свободы», 1999), неуверенность в будущем, застигнутость, неопределенность, неизвестность, нереализованность (О. Дарк «Принесенные в жертву», 1998), бегство от современности (А. Немзер «В каком году – рассчитывай…», 1998). В названных работах фиксируемые проявления сознания современника рассматриваются вне оппозиции «норма – отклонение». Критика фиксирует проявление сознания современника, оказавшегося в экзистенциальной ситуации кризиса. Неслучайно появление в статьях этой группы характеристик сознания, связанных с традицией литературного и философского экзистенциализма: тошнота, застигнутость, неизвестность, отчаяние, тревога, ужас. Актуальным становится не нравственно-ментальный план, а ментально-психологический. Показательно и то, что эта стратегия, в отличие от описанных выше, выделяет не часть социума – носителей того или иного отклонения от нормы, а все общество.
Только в рамках третьей стратегии имеет место движение не от формулируемого «диагноза» к литературе (как иллюстрации), а от литературного явления к постановке своеобразного «диагноза» обществу, оценке общественного сознания. Эта тактика одинаково характерна для обоих журналов, встречается в работах О. Дарка («Знамя», 1998), А. Немзера («Знамя», 1993), В. Камянова («Новый мир», 1991), И. Роднянской («Новый мир»,1997). Подавляющее же большинство статей, объединенных объектом «общественное сознание», демонстрирует использование первой тактики, это связано с качеством выбираемых стратегий. «Реставраторская» и «корректирующая» предполагают обозначение ментальной проблемы как данности, наличие ценностной шкалы. Аналитическая стратегия ориентирована на поиск, прежде на «симптомы», чем на «диагноз». Соотносятся с этими выводами наблюдения за доминированием в критических статьях аналитической или прагматической составляющей. Показательно, что в рамках