осмысление проблемы Человек и Реальность и вопросов о способах постижения/возвращения/открытия реальности. К. Степанян приходит к выводу о непродуктивности «чистого» постмодернизма. Далее в статье 1993 года критик акцентирует внимание на той экзистенциальной и гносеологической ситуации, в которой оказался современник (писатель и читатель): переориентация литературы с социальной сферы на более удаленные от поверхности, потеря литературоцентризма и одновременно читательская потребность искать новые смыслы в литературе, которая их продуцирует, растерянность в ситуации необходимости самостоятельного осмысления мира, истории, себя без идеологических помощников со стороны «монстра тоталитарной власти» и др. В русском постмодернизме теперь в качестве главной черты указывается способность продуцировать смыслы. Постмодернистское сознание мыслится теперь в познавательном плане как ориентированное на познание, поиск смыслов как источник самосознания и самопознания. В третьей статье от гносеологического ракурса К. Степанян приходит к экзистенциальному. Об этом свидетельствуют те признаки постмодернистского сознания, которые перечисляет критик. Наряду с теми чертами, которые уже появлялись в предыдущих статьях, обнаруживаются: отчуждение людей, утрата цельности, чувство глобального одиночества, безнадежность, беззащитность, утрата вертикали. Тексты, к которым обращается К. Степанян (В. Маканин, М. Бутов), подтверждают его наблюдения. Постмодернистский кризис, через который проходит сознание людей, по мнению критика, оказывается самым болезненным. Если в первых двух статьях выход предполагался, проявлением его был новый реализм, теперь он не конструируется критиком233.
Смена стратегий в проанализированных выше статьях является следствием смены «вопроса», определяющего направление (само) интерпретации.
В каждой из рассмотренных статей данного блока озвучена или подразумевается та или иная ценностная категория, мыслимая как истинная. Вместе они образуют ценностное поле, в рамках которого функционирует литературная критика и которое является актуальным для социума в данный период. На протяжении 1990-х годов оно меняется, на каждом этапе актуализируя тот или иной аксиологически значимый ориентир. Наиболее явно эта динамика проявляется, если исследовать десятилетие «стратегически». «Реставрационная» стратегия последовательно конструирует ценностную доминанту «от противного»: не идеологические ориентиры, а непреходящие категории доброты, свободы, порядочности; не группа, масса, поколение, а личность; не разрыв с прошлым, а связь, укорененность в минувшем (А. Немзер) и т. п. Это коррелирует с явлением негативной самоидентификации, характерной для критики 1990-х .
Другая закономерность, проявляющаяся в критике, исследующей общественное сознание, – параллельное «ведение» заявленных ценностей в либеральных журналах: приоритет высших, непреходящих, не конкретно-исторических ценностей