бойцовский характер. Ну, рядом с Аленой она не пропадет.
– Это мой дом, я тут прописан… – настаивал Женя.
– Ваш дом?! – возмутилась Надя.
– Да, мой! Не ваш, а мой! И мамин. Я вам паспорт покажу.
– Пьяница! – закричала Надя.
– Хулиганка! – отозвался Женя.
Ольга Алексеевна лежала неподвижно, двигалась только рука, только рука рефлекторно сжимала и разжимала край простыни, будто эспандер.
– Ты думаешь, я хочу взять в дом чужого подростка с дурной наследственностью? – иронически улыбнулась Ольга Алексеевна.
Три дня Андрей Петрович и Ольга Алексеевна говорили об одном, молчали об одном, – девочку взять невозможно. И все уже было переговорено, но они все повторяли и повторяли одно и то же, приводили друг другу все те же аргументы – почему именно невозможно, и сетовали на судьбу, устроившую им такую злую каверзу.
Вечером восьмого января Андрей Петрович Смирнов получил телефонограмму: в 17:33 по московскому времени в Москве в поезде метро между станциями «Измайловская» и «Первомайская» прогремел взрыв, в результате чего семь человек погибли и еще тридцать семь получили ранения различной степени тяжести.
Поврежденный состав отбуксировали на станцию «Первомайская», которая была закрыта для пассажиров, в газетах сведений о теракте не было, по телевизору тем более ничего не сказали, – ни к чему волновать народ.
– Информация о теракте не просочилась, в Москве, может, и ходят слухи, но в Ленинграде о теракте, кроме партийного руководства, никто не знает, – сказал Смирнов жене. – Так что ты смотри, если что услышишь, говори, что ты в курсе и ничего такого не было.
– Ну, конечно, я знаю. Но, Андрюшонок, как у нас может быть теракт?.. У нас!.. Неужели у нас такое возможно? Чтобы в метро поезда взрывали?.. – недоуменно повторяла Ольга Алексеевна. – И как теперь ездить в метро?
– У нас не может быть никаких терактов, – в который раз объяснил Андрей Петрович, – это трагическая случайность. Я тебе авторитетно говорю как коммунист – больше такое не повторится никогда. Это первый теракт в московском метро и последний. А насчет ездить в метро – успокойся, это Москва, к нам этот взрыв не имеет никакого отношения!
Восьмого января прогремел взрыв, а через два дня Ольге Алексеевне позвонила незнакомая женщина, – и оказалось, что взрыв ИМЕЕТ К НИМ ОТНОШЕНИЕ.
«Нет, ну какого черта ее туда понесло! В Москву, на станцию “Первомайская!”» – повторял Андрей Петрович. «Какое это теперь имеет значение?» – терпеливо отвечала Ольга Алексеевна, стараясь не показывать свой ужас, не лить масло в огонь.
Во время взрыва семь человек погибли и еще тридцать семь получили ранения различной степени тяжести. Среди получивших ранения «различной степени тяжести» была сестра Ольги Алексеевны, нежно любимая Катька, – когда-то нежно любимая. Катька скончалась в больнице, и это немного снижало пафос – «скончалась в больнице»