шума-гама… Нет, ничего. Поползли. Вот они. Четверо с винтовками и один пулемет РПД[10] на сошках. Спят, милые, небось утомились за день, вот и улеглись в ложбинке, завернулись в халаты и спят. Спите, спите. Мы вас ничуточки не побеспокоим, мы вас сонных резать и стрелять не будем, мы вас тихонечко обойдем и аккуратненько отметим вашу позицию, а потом координаты и ориентиры передадим. Тогда вас утречком из минометов и накроют. Счастливых вам снов, духи.
Еще две позиции с пулеметами обнаружили. И только на одной не спали, разговаривали негромко, да мы услышали. Обошли их осторожненько. А вот у этой группы оружие серьезное было – мы засекли торчащий из камней ствол ДШК. И грамотно их позиции расположены. Спустятся утром две батальонные роты вниз, в межгорную долинку, вот тут-то их перекрестным пулеметным огнем и накроют. Третья рота, что будет с нашей высоты прикрывать движение первых двух, конечно, откроет заградительный огонь, и вертолеты на подмогу подойдут. Да только пока это начнется, у нас от личного состава хорошо если половина останется.
Жестом показываю Витьке: «Сваливаем». За нами поползли Филон с Геркой.
Нам теперь тоже надо позицию подобрать – так, чтобы под огонь своих не попасть и с помощью пулемета и автоматов поддержать наши роты.
Мы забираемся на другую горку, параллельную той, на которой духи расположились, и осматриваемся – нет никого. Высотка удобная, постов нашего батальона с нее почти не видно, зато позиции духов хорошо заметны. Герка по рации передает ориентиры. Все, дело сделано. Окопы копать уж нет сил, да и времени тоже, скоро рассвет. Из камней понаделали укрытия, есть где голову укрыть – и ладно. Хоть и устали, а сна ни в одном глазу. Выпить и пожрать надо. Филон штык-ножом вскрывает военный деликатес – банки с тушенкой, Витек руками ломает черный хлеб, Герка облизывается. Я снимаю с ремня фляжку в матерчатом чехле, отвинчиваю колпачок; выдохнув воздух и от предвкушения блаженства закрыв глаза, делаю глоток…
– Ну, ротный, ну и сука! – проглотив холодную жидкость и с трудом подавив негодующий вопль, змеюкой шиплю я.
– Ты чего? – вскинулся Витек.
Молча передаю ему флягу. Витек делает глоток, сморщившись, сплевывает и негромко матерится.
– Вы это чего, ребята? – растерянно смотрит на нас Герка.
– А ты сам попробуй, – предлагаю я, а Витек передает ему флягу.
– Чай как чай, – выпив, недоумевает Герка.
– Это не чай, а верблюжья моча, – все еще негодую я, вспоминая, как торжественно передавал мне флягу командир второй роты гвардии капитан Акосов.
Верблюжьей мочой у нас звали напиток, приготовленный из «верблюжьей колючки»; жажду-то он хорошо утоляет, но не водка же!
– А ты думал, – ехидно ухмыляется Филон, – тебя спиртом наградят? Губы закатай и садись тушенку жрать.
Тушенка свиная, с армейских складов. В обмазанной солидолом банке один свиной жир и немного мяса. Намазали на куски черного хлеба жир, чавкая,