имел место быть.
Особенно важно то, что этот выбор был совершенно свободным. Свободу выбора обеспечивала прочная политическая независимость и самостоятельность Русского государства. Никто из ближайших соседей Руси не мог сравниться с ней обширностью территории и воинской силой. А мировые державы того времени располагались в удалении от её границ: исламский мир был отделён Великой степью (не считая небольшой Волжской Булгарии); западноевропейская Священная Римская империя – поясом восточноевропейских стран; Византия – морем и степями. В отличие от многих других народов, принявших веру под давлением извне, – Русь сделала свой выбор вполне добровольно – сердцем и разумом. Важность выбора и его добровольность были вполне осознаны русскими людьми того времени и ясно выражены в «Слове о законе и благодати» митрополита Иллариона.
Когда утверждают, что Русь сделала выбор в пользу Константинополя, потому что имела с ним наиболее тесные связи, то, на мой взгляд, здесь перепутаны причины и следствия. Всё обстояло ровно наоборот, – связи были тесны именно потому, что выбор делался в пользу Греции. И выбору Руси удивляться не приходиться. Византия того времени явно превосходила западноевропейские страны по уровню культуры, исскуства, образованности, промышленности. Её художественный вкус имел истоки в величайшей эллинской эстетике, а богословская дисциплина опиралась на тончайшую античную диалектику. Древние русы, конечно, не разбирались в тонкостях культуры, но величие и стройность константинопольского богослужения не могли не произвести на них впечатления. Свежее этническое чувство оценило превосходство греко-византийской культуры и инстинктивно потянулось к более высокому и лучшему. При этом политические отношения с Константинополем оставались сложными, временами враждебными. А вот с Западной Европой и Римом в ту пору не было никаких конфликтов. Да и торговые пути в центр Европы были более безопасны. Однако выбор всё-таки делался в пользу Византии и православия.
Выбор религии имел огромные, ни с чем не сравнимые, последствия для исторической судьбы русского народа. Добровольность в важнейшем духовном акте принятия веры заложила глубочайшие основы свободы русского духа, поколебать которые не в состоянии никакие узы внешнего гнёта и принуждения. С морально-политической точки зрения, то был выбор в пользу самостоятельности. Далёкая Византия не имела возможности навязывать Руси свою волю и могла оказывать на неё только духовное и культурное влияние. Позднее Византия пала, и Русь осталась в мире в одиночестве – главной хранительницей и защитницей православного наследства. Такое положение поставило Русь в естественную оппозицию к претензиям на абсолютное господство со стороны Запада с его богатой культурой и развитой техникой; обрекло русских на постоянную борьбу за свободу и самостоятельность своего национального существования против гегемонии единой мировой власти, враждебной