Неверие отразилось во взгляде, а после губы изогнулись в улыбке.
– Зеленая? – проговорил мужчина. Ослабил хватку, и в этот момент последовал удар: сперва – удар под колени, который повалил социопата на пол, затем удары посыпались по всему подтянутому телу. Его били ногами, замахивались палками, а он смеялся. Ему было смешно!
– Я же пошутил, – веселился мужчина, выставляя руки перед собой в примирительном, сдающемся жесте. – Это же шутка, безобидная шутка. – Мужчина хохотал и харкался кровью, теперь принимая удары в живот.
В процессе избиения ему скрутили руки, а затем поставили на ноги – социопат не сопротивлялся. Мужчина улыбался и смотрел на нее.
– Куда ж ты пришла, дурочка.
Кое-как сдвинув с места, психопата увели: возбужденного, по-прежнему взбудораженного, бросавшего издевки охране в лицо.
К ней подбежал доктор Бергман.
– Анья, вы в порядке?
В порядке ли она? Не уверена. Анью трясло, сердце вырывалось из груди, тогда как сама она даже шевельнуться не могла.
– Да. Да, все хорошо. – Посмотрела на доктора. – И часто у вас такое случается?
– Нечасто, – ответили немедля. – Данный случай – исключительный. Это особо опасный субъект… – Да, Анья заметила. – Понятия не имею, как он выбрался. Будем разбираться.
Она посмотрела на двери столовой: за ними исчез «особо опасный субъект».
Сегодня, определенно, не Аньин день. Она уже жалела, что не послушалась доктора Бергмана и не отправилась вовремя домой.
Глава 3
«Беги, Лола, беги»
Архитектура Таллина восхищала. Узкие улочки, старинные приземистые здания, разноцветные крыши: голубые, бордовые, оранжевые. Не менее яркие фасады: желтые, розовые, оливковые. Куда не взгляни – все радовало глаз.
Под лучами весеннего солнца, в своих любимых бежевых мокасинах Анья топала по затертой брусчатке, разглядывала каменную улицу, тогда как под боком в куполообразной переноске лежал котенок. Да не котенок. Почему-то Анья решила, что получит под опеку котика месяца-двух отроду. А данный малец был старше: котенок успел вытянуться и превратиться в шкодливого «полукота». Стоило только вспомнить, как Анья доставала его из-за книжного шкафа, куда он с перепугу юркнул, не желая попадаться им с Гретой в руки. Черный, длинный и тощий, он смотрел на нее желтыми глазищами.
Такими же огромными глазищами он смотрел на нее сейчас и беспокойно шевелился. Конечно, возраст значения не имел, Анья забрала бы его любого. Значение имело то, где его теперь оставить. После пар Анья сразу же побежала к Грете домой получать свое новое сокровище, а сейчас ей следовало бежать на работу в клинику. А кота оставлять не пристроенного, да в незнакомом для него месте было боязно. В компании других животных и вовсе небезопасно. Неизвестно поладят или нет. Потому пришлось пойти на крайние меры: навестить родственников.
София Михельсон распахнула двери с присущей ей радужной улыбкой. Высокая, статная, чуть раздобревшая, но от этого не менее утонченная, она как всегда выглядела обворожительно. Платиновые