падения Формовщиков получил первично-привычный вывих правого плеча в результате разрыва манжеты; при подобных круговых движениях его плечо на долю секунды вылетало из сустава и тут же вставало на место. Боль при этом была дикая, что уже увидели по гримасам Формовщикова и зрители, и стоявшие в углах ринга участники обеих команд, и начавший праздновать победу тайский боксёр, и рефери.
– Вы можете продолжать бой? – повторил свой вопрос судья поединка, – Вам нужен врач?
– Похоже, плохо его дело, – сказал в углу ринга Алексей Александрович и тут же крикнул, – Дима, подойди сюда!
Опытный тренер видел на своём веку множество травм, в том числе вывихов, и уже знал, что вряд ли его подопечный сможет продолжать бой.
Формовщиков не отвечал никому из них. Время для него словно остановилось.
И вот он видит поблизости знакомые лица и в своей голове будто бы слышит их голоса. Драгунский смотрит на него с трибуны, и по его лицу Формовщиков читает:
«Ты намного сильнее его. Ты победишь его и с одной рукой. Он тебе не ровня. Никто тебе не ровня».
Лицо сидящего неподалёку Привязчикова говорит Дмитрию другое:
«Главное сохранить руку. Без неё ты не боец. Поражение не так страшно, как усугубление травмы. Имидж восстановится после следующей победы, но для неё тебе нужно здоровье, нужна здоровая рука».
Формовщиков смотрит на озлобленное лицо Чернобродова, и оно словно сообщает ему:
«Он нанёс тебе травму и должен быть за это наказан! Сокруши, уничтожь его – прямо сейчас!»
– Вы будете драться или нет? – в третий раз спрашивает Дмитрия рефери.
– Что-то с ним не так, – проговорил Алексей Александрович, обращаясь к Денису.
– Можно? – спросил Страхов.
– Да, – ответил наставник Формовщикова.
В этот момент Дмитрию хотелось ещё раз увидеть Анну: увидеть, что выражает её лицо. Но вместо этого он увидел лежащее под ногами белое полотенце. Это Денис Страхов с разрешения Алексея Александровича выбросил на ринг знак поражения. Слова тренера «плохо его дело» вызвали в Страхове сильное беспокойство за приятеля, но самодурством он бы себе заниматься не позволил.
Мудрый наставник понимал, что Дмитрий, скорее всего, не пожелает сдаваться и будет сражаться и дальше, доламывая руку до конца. Алексей Александрович не видел в этом смысла. Помните, в первой главе, рассказывая про Дениса Страхова, я писал: «Через три месяца из травматического пистолета был насмерть застрелен чемпион Европы по дзюдо»? Пусть об этом не знал ни Денис, ни Дмитрий Формовщиков, но тем застреленным чемпионом был сын Алексея Александровича.
Прозвучал гонг, означавший для Формовщикова поражение техническим нокаутом, а для его соперника – рекорд «десять-ноль». Но Дмитрия это сейчас не особо волновало.
– Извините меня, Алексей Александрович, – убитым голосом сказал Дмитрий своему