наше, после отбития штурма, вовсе не отчаянно, граф Каменский решился послать Блудова в Петербург, испросив ему предварительно отпуск. Но отсылая его, он лишился человека, которого искренно любил, с которым мог отвести душу, истомленную усиленной нравственной работой. Он, всегда кроткий, любимый армией, сделался раздражителен; душа и тело отказывались от покоя; он сделался болезнен, а между тем жаждал деятельности. Выманив Куманец-пашу, шедшего на выручку Рущука, из укрепленного лагеря при Батине, он разбил его наголову, втоптал в лагерь и гнал потом несколько верст бегущее в беспорядке и в разброде турецкое войско. Неприятель, вдвое превосходивший числом русские войска (у графа Каменского было до 20.000 войска), лишился всей своей артиллерии и 4.684 пленных; Куманец-паша убит. Торжество победы было полное. В войске возродилась прежняя доверенность к своему вождю. Рущук сдался. За ним пали другие турецкие крепостцы: Журжа, Систово, Никополь, Турново, и если граф Каменский остановил свое победоносное шествие вперед, то только потому, что наступившая совершенная распутица и время года помешали военным действиям.
Между тем граф Каменский после поражения своего под Рущуком, в пылу досады, просил об увольнении его от командования войсками. Император Александр, с тем тонким знанием человеческого сердца, которым отличался, написал ему собственноручный ответ: не упреками осыпал он его, но успокаивал, утешал в несчастье, говорил, что неудачи неизбежны в продолжение большой войны и, оставляя главнокомандующим, предвещал ему победу. Мы видели, что предвещания его оправдались. В награду за дело при Батине, Государь послал ему орден св. Андрея Первозванного.
Граф Каменский восстановил вполне свою воинскую славу; клевета и зависть смолкли; Государь осыпал своими милостями. Многократные представления его о невозможности заключения мира на условиях предписанных инструкцией, как показали все сношения с верховным визирем и личные объяснения в Петербурге Блудова, понудили наконец наше правительство сделать некоторые уступки. Граф Каменский ревностно занялся планом и приготовлениями к будущей кампании, хотя часто занятия его прерывались болезнью. Он проводил зиму в Бухаресте, где все старались угождать и тешить молодого главнокомандующего. На одном из балов, даваемых для него и в честь его, он, после выпитого стакана лимонада, почувствовал себя дурно; воротившись скорее домой, он сильно занемог, – и уже не оправлялся более. Его отправили в Одессу.
В этой войне являются деятелями, уже довольно видными, двое молодых людей, занимавших впоследствии важные государственные посты: князь Меншиков и Закревский (впоследствии граф) – оба очень близкие люди Каменскому, любимые им: кн. Меншикову выпал печальный жребий везти больного, полуумирающего молодого главнокомандующего в Одессу[22]; Закревский повез бумаги его в С.-Петербург, где и обратил на себя внимание высших властей. Граф Каменский скончался 4 мая 1811 года на 34 году от рождения.
В