древних разговоры
И пешеходный мой Арбат,
Где Окуджавы каждый рад
Услышать песен продолженье,
Ветра с холмов, ВДНХ,
Театры, парки, ЦДХ…
Лишь привокзальное движенье,
Да шумный рынок в Лужниках
Мне, друг, не нравятся никак.
Люблю и Ленинские горы,
Где что ни шаг – то антураж,
Где привлекает наши взоры
Москвы прекраснейший пейзаж,
Где воздух – с воробьиным гиком,
Где стадион дрожит от крика,
Когда идет игра в футбол
И супостатам влепят гол.
Пойдешь ли в парк – придешь на танцы,
Иль Стаса Намина мюзикл
Посмотришь в трехчасовой цикл.
По брегу бродят иностранцы,
И ввысь взмывает как стрела
Здесь МГУшная игла.
Я помню в детстве с мамой важно
(Чуть свет – а все уж на ногах)
Бреду в детсад на Сивцев Вражек.
Два километра словно в снах.
В арбатских переулках в школу
Вились дорожки без приколов.
А позже – хоть я не был рад —
Вились дорожки в стройотряд.
Советский строй, ты отмаячил,
Мне не оставив ничего,
Как выси детства моего,
Как юности мечты незрячи.
Проходит все. Уйдет – увы! —
И мой герой с пространств Москвы.
В чаду армейского сортира
Любил, как все, мечтать о том,
Что есть еще в Москве квартира
Своя, без запаха го. ном,
Что мать с отцом живут – не тужат,
Пока в горкоме деверь служит,
И родственники все пока
Обходятся без спецпайка.
Бывало, включишь свой приёмник
И слушаешь – слеза берет! —
То Брежнев, то Черненко врет,
То Гришин иль иной «преемник»…
Москва! В недавние года
Тот сброд ютила ты всегда.
Но что-то я отвлекся, впрочем.
Где дембель мой? Идет домой
По улицам московским ночью
Сквозь тишину, курантов бой.
Он с Ленским только что расстался,
Хоть не навек, но распрощался,
Смахнув слезу в рассветный дым,
Готовясь к новой встрече с ним.
Теперь домой бежать с вокзала
Быстрей… О, как он предвкушал
Момент грядущий, как он ждал
Минуты этой, что настала…
Вот дом, лифт, дверь, звонок,
И мамы тихий вскрик: «Сынок!»
Глава третья
Я тебя никогда не забуду, Я тебя никогда не увижу.
Прошла неделя. Это время
Онегин лихо прокутил.
Солдатом перестал быть Женя,
Но в дембелях столичных был.
С друзьями старыми встречался,
С родными свысока общался,
Ел много, очень мало спал,
В быт ресторанный вновь вникал.
Ходил и в «Космос», и в «Софию»
(Читатель,