к раздумьям: а что было бы, если бы снаряды доставили вовремя? Если бы наши солдаты были сыты, тепло одеты и не испытывали нужды в порохе? Постепенно мы стали печатать в журнале самые яркие из многочисленных баек о чудовищном казнокрадстве снабженцев, сиречь интендантов. В то время как органы, под руководством Игнатьева, скрупулезно готовили дела, требования покарать негодников слышались все громче. В один прекрасный день, вернее ночь, мы снизошли к просьбам российской общественности. Сон казнокрадов был бесцеремонно нарушен. «Черные воронки», тюрьма, арест имущества, скорый и публичный суд с безупречными доказательствами вины, а в самых громких случаях еще и подробная статья в «Метле». Общественное мнение повсеместно было на нашей стороне, жалеть арестованных никто и не думал. Тем не менее все это трудно считать достойной победой. Когда это общество любило тыловиков-снабженцев?
– Да черт меня побери, граф! У нас же такой козырь на руках, прости меня господи за богохульство! Наследник Российской империи убит польскими заговорщиками. Поль-ски-ми, – по слогам повторил я. – Разве этого не достаточно?
– Для русского дворянства – вполне. По крайней мере, вслух шляхте сопереживать никто не осмелится. А вот для Европы… Положим, Австрия и Пруссия промолчат – поддерживать поляков им не с руки. У самих рыльце в пушку. А кто нам поручится за Францию и Британию? Англичан вообще ничто не сдерживает. Русского флота в Северо-Американских Соединенных Штатах больше нет[5]. Не думаю, что стоит уповать только на то, что раз был убит внук Виктории, то в Лондоне откажутся от своих интересов. Вслух они нам, конечно, посочувствуют, напишут гневную статью в «Таймс», а может, даже раскошелятся на две. Но это не очень помешает им спустя год повторить высадку в том же Крыму. Общественное мнение, оно штука переменчивая. Сегодня одно, завтра другое. – Игнатьев вздохнул. – Как бы ваша демонстрация англофильства с отводом флота из Северной Америки не вышла нам боком. И это я еще молчу о Франции.
– Франция… – Я ненадолго задумался. – Сыграем на старом соперничестве двух великих держав. К чему плодить лишние сложности? Тем более что сожалеть об охлаждении отношений с Францией и ее напыщенным монархом нам точно не стоит. Вы не могли не читать, как через губу отвечал на все наши предложения Наполеон III в 1871 году, даже когда уже проигрывал войну Пруссии. Не стоит ожидать, что наши отношения на этот раз будут лучше без всяких на то причин. А причиной может послужить разве что добрая встряска всего французского генералитета, а заодно и монарха. Они сейчас просто галлюцинируют по поводу своей несокрушимости. Жаль только, что прусский приклад разобьет им розовые очки сразу вместе с лицом.
– Ваше Величество, вы по-прежнему хотите продолжить последовательную проанглийскую линию? – Игнатьев на мгновение задумался. – Это вполне может принести нам успех. Польша для Британии не такой уж лакомый кусочек, чтобы вот так вот явно отталкивать от себя такого союзника, как Россия с проанглийским