к хозяину и сообщили об уходе. Кажется, старик так расстроен, что ты вовремя попался ему под горячую руку. До твоего возвращения он ходил из угла в угол и успел опрокинуть немало стаканов. Бедняга боится что, лишившись двух актёров, сборы совсем упадут. А найти новых не так-то просто.
– Вот незадача, они оба такие славные люди, я привык к ним словно к родне. – Пробормотал Марсель. А сборы… Знаешь, Муха, мы с отцом придумали такой трюк, бьюсь об заклад, что хозяин вспотеет пересчитывать монеты.
– Хм, папаша Рауль что-то говорил, но хозяин в неведении. Он был слишком огорчён известием от Колена.
– Да с чего они вдруг решились покинуть нас? Неужто нашли место получше?
– Нет, парень. По всему выходит, что наш рыжий Малапард уговорил-таки Оливию стать его женой. Я и сам не пойму когда они успели сладить.
– Да что им мешает обвенчаться и продолжать выступать? Ведь мой отец работал вместе с женой.
– Да, видишь ли, … – Замялся Ксавье. – Краем уха я слыхал, что Оливия ждёт младенца. Вот они и решились осесть основательно, дабы не таскать дитя по дорогам.
– Так они ждут ребёнка? Но… как же это?
– Вот ты простофиля, Марси! – Загоготал Муха, вытирая глаза, от смеха. – Ведёшь себя, словно племенной жеребец и при этом вовсе упустил из виду, к чему приводят ночи, проведённые с женщиной.
Марсель нахмурился и промолчал. Святые покровители, а ведь действительно ни он, ни Кати, ни разу не подумали об этом. Что они станут делать, если и с ними случиться подобное? А вдруг это уже произошло? Ведь они позволяют себе лишнего уже давно. Но погрузиться в размышления ему не удалось. Расстроенный и мрачный Базиль грубо напомнил, что почтенная публика не обязана томиться ожиданием.
Что и говорить, самонадеянное заявление Марселя об успехе, оказалось верным и даже превзошло все ожидания. Для Жозефа Базиля, впрочем, как и для остальных актёров и, конечно же, зевак на рыночной площади, трюки папаши Ястреба и Клинка стали совершенной неожиданностью. Толпа только и успевала вскрикивать от восхищения, или замирать от ужаса. Бесстрашный парень заставил кобылу мчаться по кругу, и на полном скаку метко кидал ножи в деревянный щит, что держал Креспен. А в довершение, не снижая скорости, ловил каждый из кинжалов рукой и залихватски вставлял в узкие карманы, нашитые на пояс. Публика не смокала больше получаса, на все лады, восторгаясь ловким смельчаком. Шляпа, с которой Катарина обходила зевак, довольно скоро наполнилась до краёв и тулья надорвалась от тяжести. Недолго думая, Ангелочек и вовсе приподняла фартук и, с раскрасневшимся лицом, с капельками пота, выступившими над верхней губой, не жалея ног, продолжала собирать звонкие медяки. Она даже перестала смотреть на дающих монетки и только когда в фартук опустился целый луидор, Катарина подняла взгляд и встретилась глазами с дамой, что сидела в карете. Девушка поспешно присела в поклоне.
– Благодарю, сеньора. – Пролепетала она.
– Можешь не благодарить. –