восторженно ответил я, уважительно трогая руку музыканта. Тот усмехнулся и достал из кармана свернутую папироску.
– Пыхнем, друг?
– Не вопрос. А ты мне дашь автограф? Я, конечно, не знаю, на кой он ляд в Аду, но обязан взять. Ты же так крут, как и твои соло. Пойдем за столик, я тебя с Гомером познакомлю. Он в античности, как ты, отжигал, только пастухов ебать любил, – я отпихнул с пути Диогена, который попытался вновь развязать очередной спор, и направился в сторону столика, где меня ждал поэт.
– Нет, чувак. Я не кончал с собойXX. Это та тупая пизда виновата, – скривился музыкант, делая глоток из своего стакана. Я с улыбкой самого преданного фаната слушал его, не перебивая, добрых полчаса. – Моника, блядь. Вместо кислоты дала мне снотворного. Я запил вином и отъехал. Стою возле тела и смотрю, как вокруг суетятся врачи и прочая шушера. А я, можно сказать, только во вкус входить начал.
– И тебя определили в Лимб? – спросил Гомер, все еще смутно понимающий, какого беса я смотрю на чернокожего мужчину с таким обожанием.
– Ага. За музыкальные заслуги. Да и на убийство вроде тянуло. Я все ждал Монику здесь, чтобы высказать этой овце все, что думаю, но ее отправили в Дит. Зато тут я могу упарываться, сколько душе моей угодно. В этом настоящий рок, брат.
– Охуеть. А много вообще музыкантов здесь живут? – спросил я, бережно рассматривая автограф Джими на салфетке.
– Да. Знаменитых сюда и отправляют. Многие же творили всякую хуйню при жизни, да закончили, как я. За вклад в историю их поселили тут. Сейчас тебя со своим другом познакомлю, – музыкант поднял руку и позвал упитанного мужчину в забавных очках к нашему столику.
– Ебать. Это же Боно из U2, – хихикнул я, наклонившись к Гомеру. Поэт поднял бровь и вопросительно на меня уставился в ожидании пояснения. – Тоже музыкант. Я думал, он жив еще.
– Давно уже помер, – благодушно улыбнулся Боно, присаживаясь на свободный стул. – Привет, Джими. Как оно?
– Нормально, брат. Репетиция завтра, ты пойдешь?
– Конечно. Сегодня в ночь на работу, а завтра, как огурец, у вас. Что за пацан? – спросил он, уставившись на меня.
– Фанат мой. Клевый чувак, – улыбнулся Джими. Я пожал протянутую руку Боно и спросил:
– А ты как помер-то? Я думал, что ты жив и детям Африки помогаешь.
– Лет пять назад на своем Порше влетел в дерево. Удалось договориться с Главным, чтобы меня заменили на какое-то время. Я передал двойнику записку, где велел ему заботиться о ближних. Может, это поможет мне попасть на Райские луга, – задумчиво протянул музыкант, принимая папироску от Хендрикса. – Тебе тоже автограф дать?
– Прости Боно, но музыка у тебя хуевая, – покачал я головой. Джими прыснул в кулак, наблюдая за тем, как медленно краснеет звезда поп-рока. – Я больше по тяжелому металу угораю. Darkthrone, Каннибалы, Vader, Hate. Хендрикс – икона, а ты просто непонятный чувак.
– Бля, пацан прав, – Боно внезапно всхлипнул и обхватил ладонями лицо. – Я же в коммерции